Судьба империи. Русский взгляд на европейскую цивилизацию. Дмитрий КуликовЧитать онлайн книгу.
католического прозелитизма и миссионерства: уверовать должен буквально каждый, и это «возможно», поскольку верить теперь нужно в себя, в субъективность. Просвещение взяло на вооружение принцип Декарта «мыслю, следовательно, существую». Акт мысли полагается просветителями как самоочевидный, натурально данный. В то время как мышление совершенно не тождественно самоочевидной для индивида психике.
Мышление в этом отношении подобно такой инфраструктуре, как язык. Не человек говорит «языком», а язык «человеком» и «через человека». Каждый человек обнаруживает себя в контексте исходно заданного и исторически развернутого языка – он осваивает речь и вырабатывает собственный способ участия в языковой деятельности. Так и мышление существует как особая субстанция. И лишь будучи подключенным к этой субстанции, существует человек. Иными словами – чтобы существовать, надо как минимум мыслить. Декарт же полагал «я мыслю» за несомненную данность, из которой вытекает существование субъекта.
Можно сказать, что способом освоения человеком мышления по аналогии с речью является ум, интеллект. Носящие, как и речь, внешний, объективный, орудийный характер, они есть средство участия человека в мышлении. Ум – не психика и не сознание в современном вульгарно-материалистическом понимании. Ум сопричастен бессмертному существованию души. Из чего состоит ум? Мы уже постулировали, что для акта мышления нужен как минимум акт понимания, который сам по себе – событие историческое, судьбоносное. Однако нужна еще проверка: мышление ли это? Понимание ли это? Что, собственно, понято? Таким образом, вслед за актом понимания для включения в мышление необходим еще и акт рефлексии: нужно установить, имело ли место понимание и на что именно оно было направлено.
Уже здесь идеальное существование человека принципиально расходится с натуралистическим пониманием существования индивида. Индивид в переводе с латыни означает «неделимый». То есть его существование постулируется материалистически – как мы его видим. Человек же (в отличие от индивида) существует в мышлении множественным образом (т. е. идеально делимым образом). Уже на самом первом отрезке вхождения в мышление он расщепляется как минимум на две позиции – понимания и рефлексии. Необходимость связи этих позиций рождает другие интеллектуальные функции, такие как мысль – коммуникация, мышление в конструкциях знаков и символов, мыследействие.
В конечном счете индивид в обеспечение своей неделимости отделен не только от других индивидов, но и от бытия, от мышления. Он сам бытийствует, сам мыслит: сначала «себя», потом «объект».
Человек же в отличие от индивида, наоборот, включен в бытие и мышление – или точнее, бытием и мышлением включен в них. Его корни в мышлении прорастают все глубже во всех направлениях исторического времени. Множественность позиций человека в мышлении позволяет встречаться в мышлении большим распределенным в пространстве и времени коллективам людей – таким