Под одним небом. Ирина МишинаЧитать онлайн книгу.
следами от шрамов. На её загорелой коже они выделялись бледно-розовыми пятнами. А когда Аня случайно коснулась её плеча, та болезненно вскрикнула. Потом, на берегу озера она, не отрывая глаз от лунной дорожки, рассказала, как за два месяца до их бегства из Казахстана, её избили в самом центре Алма-Аты. Днём. Она шла с подружкой по улице, когда услышала, как грязно их обсуждают сзади. Трое парней, уйгуров, пояснила она, хотя Аня тогда не поняла, но запомнила слово, лениво шли по пятам, плевали им на голые ноги.
Я тогда не выдержала и попросила их оставить нас в покое, – она помолчала, прежде чем завершить горький рассказ: я вдруг полетела вперёд, на асфальт. На мне была светлая юбка, любимая, джинсовая. Я её видела потом, там след ботинка остался. До сих пор забыть не могу. Потом они меня пинали, до крови, голову разбили. Не знаю, как жива осталась, хотела потом в больнице руки порезать. Врачи откачали.
Аня плакала тогда, да и сейчас в горле появился ком. Бедный ребёнок. Но какая связь между трагическим прошлым и настоящим семьи Кунгуровых. Сейчас та девочка – замужняя женщина.
Засыпая, она решила, что съездит в райцентр и найдёт своих сбежавших арендаторов. Но поездка только ещё больше разожгла её тревогу. Поседевшего главу семейства она не увидела – он слёг в больницу и категорически был против встречи. Жена его божилась, что ничего не знает, обмолвилась только, лишь бы настырная гостья не рвалась к мужу, что знак ему дан был прямо на стене. Добавила ещё, что ЭТО потребовало от мужа молчания, иначе с семьёй случиться беда, поэтому она сама не хочет расспрашивать и другим не даст. Ничего не добившись, Аня вернулась в деревню. Теперь её страх перед ночными шумами дополнился подозрительностью к стенам. Собственно стена на кухне была одна, остальные были заняты окном, огромной русской печью, дверями и полками. Почти пустой оставалась стена за печью. Аня теперь боялась повернуться к ней спиной. Себя она успокаивала тем, что хозяину чертовщина померещилась, мало ли как бывает: наработался за день, перегрелся на июньской жаре. Под вечер она даже кота в дом зазвала. Матёрый котище, привыкший жизнь проводить на вольном воздухе, быстро раскаялся, что соблазнился вкусной едой, рвался на волю, однако Ане его периодические вопли и царапанье были приятнее, нежели гнетущая ночная тишина с непонятными шорохами. Запретив себе думать о домовых и прочей нечисти, она мыслями перенеслась в детство. Вот окно, где раньше рядом под потолком темнела икона. Трогать её баба Лиза запрещала, и маленькая Анечка забиралась на стул, чтоб разглядеть изображение женщины с ребенком, перед которым вечером бабушка молилась. Когда она подросла, икона сделалась столь привычной, что уже не привлекала внимание. Теперь угол был пуст. Аня перекрестилась на окно, из молитв она знала только «Отче наш». Она была благодарна бабушке, что та ребёнком сводила её на крещение, родителям мысль об этом даже в голову не приходила. А бабушка Лиза, в один из немногих приездов к ним в город, взяла внучку за руку и отвела в церковь.