Мишка Миронова. Максим СонинЧитать онлайн книгу.
Бог прописал страдания, и со смерти мужа до рождения внучки в ее жизни не было ни одного счастливого дня. Даже долгожданная женитьба единственного сына оказалась омрачена недобрым предчувствием, потому что Екатерина Наумовна хорошо знала своего Борю и не верила в его семейную жизнь. Лишь когда глупо улыбающаяся невестка Мария дала новоиспеченной бабушке подержать сверток с хорошим именем Мириам, Екатерина поняла, что отведенные Богом страдания закончились. Для нее началась новая жизнь.
Во-первых, от единственного сына Екатерина благополучно отказалась даже раньше, чем он променял российскую жару на израильскую. Она не стала вычеркивать его из завещания, но перестала принимать у себя дома, что было в семье страшнейшим наказанием. Какие бы конфликты ни разрывали многочисленных Файнбергов и подвластных им Фурманов и Мироновых, дом Екатерины Наумовны оставался нейтральной полосой и тихой гаванью, в которой каждый находил покой и прощение. Может быть, и Боря мог бы вернуть любовь и уважение матери, но для этого было необходимо обзавестись хотя бы одним из уважаемых ею качеств, а это требовало усилий, в то время как Тель-Авив ни о чем таком Борю не просил. Об изгнании Боря не жалел и по матери не скучал.
В семье изгнание чаще всего объяснялось разводом Бори и Марии, но, конечно, Екатерина Наумовна не стала бы отрекаться от сына из-за такой мелочи. Многочисленные разводы Фурманов не мешали им приходить к Екатерине Наумовне на пятничные ужины и семейные празднования вечно меняющимися составами, а скандальный дядя Саша, почти каждый год появлявшийся на можайской даче с новой пассией, считался Екатерининским любимцем.
Боря же всегда был непутевым мальчиком, а главным его свойством, которое в конце концов и сподвигло Екатерину на столь серьезные санкции, была бессовестность, граничившая с подлостью. Когда Миша Фурман отказался прописывать в своей московской квартире вторую жену, он не скрывал причины – совершенного нежелания с этой квартирой расставаться. Третьей Мишиной жене это показалось очень умным (хоть и не помешало ей обидеться до слез на то, что и ее Миша отказался прописывать в этой же самой квартире пару лет спустя). Несмотря на все эти пертурбации, и Миша, и две его жены – вторая и третья (первая уехала в Канаду еще в девяностые) – часто и иногда попарно оказывались за большим дубовым столом, который занимал бóльшую часть Екатерининской гостиной.
Боря же не предупредил жену о своем отъезде в Израиль. Боря не предупредил маму об отъезде в Израиль. А до этого дважды, также без предупреждения, пропускал празднования Нового года, ссылаясь после на несуществующую работу. В школе Боря обманывал учителей и одноклассников, а делая что-то не так, обязательно винил других.
Иногда в нем ощущалась прямо-таки патологическая ненависть к принесению извинений или признанию вины. Он с легкостью давал обещания, которые не мог сдержать; забывал про дни рождения, крестины и поминки, а после придумывал все более невероятные