Фамильные ценности, или Возврату не подлежит. Олег РойЧитать онлайн книгу.
вот и холостякует. Инфантильный он просто. Такие до старости наивными щенятами скачут, должность главы семьи им только в страшных снах снится.
– Вот и пора ему повзрослеть, – довольно сухо резюмировала Аркадия. – Я при всей своей бодрости вряд ли могу на вечную жизнь рассчитывать. И как-то не слишком хочется, чтобы после моей смерти фамилия рассыпалась и исчезла. Первый Привалов был практически легендой, тезка мой сто лет назад возродил утраченную было славу, и вот теперь у меня примерно то же стало получаться. Третий раз, говорят, волшебный. Вряд ли судьба выдаст Приваловым четвертый шанс. Так что нынешний по ветру пустить нельзя. Да даже если бы и не третий – волшебный. Шансы вообще по ветру нельзя пускать. Грех это. Судьба обидится. Вот поэтому я все и затеяла. Думаю, талисман как надо сработает.
– Ну… может быть, – задумчиво протянула Кэт. – А если вдруг его выберут… ну… подарком любимой супруге на золотую свадьбу?
– Там поглядим. Но вряд ли. – Аркадия Васильевна уставилась на браслет, точно видела его впервые. – Я ему, знаешь ли, верю. Он меня еще ни разу в жизни не обманывал. – Она опять покачала головой и прижалась лбом к запястью. Сильно, так что на гладкой не по возрасту коже красновато проступила словно бы узорная печать – след браслетных изгибов и завитков.
– А ты не слишком торопишься? – довольно безразлично спросила Кэт, не отрываясь от раскопок в сумочке, где срочно понадобилось найти пудреницу. – Ну… с этой своей… авантюрой?
– Ну сколько ж еще тянуть? – Аркадия Васильевна сделала знак официанту: мол, счет, пожалуйста. Впрочем, могла и не делать, их тут знали и «посиделки» могли спрогнозировать до секунды, наверное, и такси для Кэт уже у крыльца дожидается. – Можно, конечно, на после Нового года, а то и на март отложить…
– Вот-вот, – энергично согласилась Кэт. – Весна для любовных историй как-то лучше приспособлена. И подарки в феврале – марте более, как бы это сказать, любовные выбирают. Новый год – праздник в первую очередь семейный, а вот Восьмое марта и четырнадцатое февраля – самое оно, по-моему.
– Да, пожалуй… Подумаю. Хотя, может, и все наоборот…
– Ну как знаешь. Балька – вполне большой уже мальчик, не рассыплется от твоих экспериментов. Даже романтично, в самом деле.
Цокая трехдюймовыми каблучками, Кэт сошествовала с полукруглого ресторанного крылечка. Хотя чего там сошествовать – полторы ступеньки. Но она именно сошествовала – элегантно, горделиво, словно шедевр мирового искусства и эталон изящества неся себя, прекрасную. Вот как у нее это получается? Случившиеся окрест мужчины, завидев эдакое, всем скопом кидаются – руку подать, поддержать, да хоть бы и плащ под ноги швырнуть. Ибо грешно такими ножками да с такой походкой по обыкновенному тротуару ступать. И впрямь ведь – шедевр и эталон. И никакой возраст тут ничего не изменит.
Сейчас, однако, улочка была пуста. Некому кидаться. И плащи швырять – некому.
По сторонам мраморного крылечка