Полубородый. Шарль ЛевинскиЧитать онлайн книгу.
у неё начинается время поста; до ноябрьского Дня святого Мартина она куда-то пропадает, а когда её снова начинают приглашать, она худая, как трёхдневный месяц.
Когда Аннели явилась к нам в деревню на сей раз, она была совсем тощая, ведь дело ещё не дошло даже до святого Отмара. Она выложила свой нож перед собой на стол и накинулась на еду так, будто четыре недели просидела в голодной башне. Сразу много еды перед ней нельзя выставлять, иначе она будет только есть, а не рассказывать. Поэтому за раз перед ней ставили всегда понемножку – ну, разве что мисочку горячей ячменной каши с сушёными ягодами можжевельника, и только после очередной истории она получала ломоть ветчины или копчёную рыбу. Однажды Аннели попыталась смухлевать и рассказала совсем короткую историю, которая кончилась, толком даже не начавшись, но старый Айхенбергер отбил у неё охоту впредь так поступать: когда принесли еду, на деревянной тарелке лежала лишь тощая куриная ножка, и пришлось Аннели быстренько начать новую историю. Когда Аннели приходит в деревню, собираются всегда у Айхенбергера; только у него в доме достаточно места. Кто хочет сидеть за столом, а не на корточках или подпирать стену, тот должен принести что-нибудь из еды. Только Гени может сидеть, ничего не принося, из-за своей ноги.
На сей раз Аннели среди прочих историй рассказала одну, которая мне сразу запомнилась – не столько из-за самой истории, сколько из-за того, что после неё сказал Полубородый. В этой истории тоже обязательно присутствовал чёрт, потому-то, мне кажется, Аннели и получила своё прозвище «Чёртова Аннели».
В истории пастух пас свою отару овец в Альпах. Этот пастух по имени Франциск был набожный человек. Молился не только утром, в обед и вечером, а ещё и посреди ночи и при этом благодарил Бога за его дары. Своим животным он был как отец родной, расчёсывал им шерсть, так что она была мягкой, словно льняная пряжа, а по воскресеньям он скликал всю отару, каждую овцу по имени, и читал им проповедь о боголюбии и благодарности. И простиралось благословение небес над его трудами; хотя кругом были крутые обрывы, ни одна овца не сорвалась у него в пропасть, ягнята были здоровы и целы, ни одного не унесла рысь. Да, говорила Аннели, этот пастух был почти святой, и облака, что виделись из долины над горами, на самом деле были защитные крылья ангела, простёртые над ним.
Но поскольку чёрт не любит хороших людей, сказала Аннели, они причиняют ему такие же неудобства, как нашему брату чирий на заднице или комариный укус в то место, куда не дотянешься почесаться. И со временем чёрт извертелся от бешенства, как лис, которому мальчишка-шалун подпалил хвост. Вот и задумался сатана, как бы ему довести этого Франциска до греха, а когда чёрт в преисподней над чем-то ломает голову, наверху у людей случается землетрясение. Земля дрожала целый день, и чёрт наконец додумался.
Когда она это сказала, Придурок Верни, который тоже пробрался послушать, неистово захлопал в ладоши, и Аннели пришлось прервать рассказ, пока его не вытолкали за дверь.
Догадка,