Полубородый. Шарль ЛевинскиЧитать онлайн книгу.
мне пойдёт?
А я и не знал, что это за цвет такой – пурпурный, а Хубертус сделал такой презрительный вид, будто все это знают, один я такой тупой. Это особенный вид красного, сказал он, почти самая дорогая краска в мире. Дороже только синяя, которая идёт на плащ Девы Марии, потому что эту краску делают из растёртого драгоценного камня. А пурпур, сказал Хубертус, делают из улиток, но я ему не поверил. Но иногда самые безумные вещи оказываются правдой, и какой был бы у Хубертуса резон выдумывать такое? Хотя я знаю, что он иногда врёт, но только когда ложь приносит ему какую-то выгоду.
– Епископу лучше, чем кардиналу, – сказал он, – хотя кардинал выше рангом. Но, будучи кардиналом, ты должен выбирать Папу, и если окажешься на неправильной стороне – можно обзавестись могущественными врагами. Король Франции, например, на последних выборах Папы непременно хотел… – Хубертус прервался посередине фразы, присел на корточки в грязь, забыв про свой наплечник, и что-то забормотал про себя. Если бы на него кто-то поглядел со стороны, это выглядело бы так, будто он прилежно занимается прополкой и одновременно читает молитву. Разумеется, имелся и зритель, для которого он всё это разыграл. Старый санитар, брат Косма, пришёл проверить нашу работу в огороде.
– Похвально, похвально, – одобрительно сказал он, – очень чисто и аккуратно пропалываете.
Но обращался он к Хубертусу, который за всё время и к тяпке не прикоснулся. Меня Косма даже взгляда не удостоил.
А Хубертус продолжал притворяться:
– Если вы позволите, брат санитар, я хотел бы задать вам вопрос.
– Да, сын мой?
А мне в этом монастыре ещё ни разу никто не сказал «сын мой».
– Бот это растение – это ведь то же, что названо в Священном Писании?
Брат Косма сделал удивлённое лицо:
– Какое место из Писания ты имеешь в виду?
– То, где описывается манна в пустыне. Quod erat quasi semen coriandri. «Манна же была подобна кориандровому семени».
Санитар засмеялся:
– Это не кориандр, сын мой. Это обычная петрушка. Petroselinum.
Хубертус обычно держится очень важно, воображает о себе, но когда надо, может притвориться скромным и подобострастным.
– Прошу меня простить, – сказал он. – В Библии я кое-что понимаю, а в огородных растениях нет.
– Тогда нам придётся, наверное, подыскать для тебя другую деятельность.
Брат Косма ещё раз кивнул ему и отправился назад, в монастырь. Хубертус выждал, когда тот скроется за воротами, потом выпрямился и отряхнул свой наплечник. Лицо его было как у Поли, когда тот устроит какую-нибудь хитрость и всех обманет.
– Давай поспорим, что уже скоро я начну работать в библиотеке?
– Но это же подло, – сказал я, – я делаю работу, а тебя за неё нахваливают. А ты даже не знаешь разницы между петрушкой и кориандром.
Ухмылка Хубертуса стала ещё шире:
– Иногда стоит прикинуться дурачком в одном, чтобы другие сочли тебя особенно умным в другом.
Притворство