Шизофреник на капитанском мостике. Александр ГущинЧитать онлайн книгу.

      Наутро мы добрались до «Каялы». Смена экипажей произошла в течение суток, заодно закупил провизию на два месяца вперёд. Заказал по старой заявке старого экипажа. Цены были низкие, агрессивный артельщик сменяемого экипажа заверял, что продуктов хватит на три месяца, а не на два.

      – Шустрый артельщик, вероятно сотрудник российских спецслужб, – подумал я.

      – С такими продуктами, будешь, как сыр в масле кататься, – приговаривал артельщик.

      – Поживём, увидим, – отвечал я русскому spy-артельщику, направляясь с рапортом к капитану.

      Капитан был один. После доклада о готовности судна к выходу из порта, я положил перед капитаном сотню-другую долларов – половину десяти-пятнадцати процентной поощрительной ставки. Мелкий откат получают капитан и старпом, за заказ продуктов, от хитрецов-шипчандлеров-конкурентов.

      На моё удивление мастер сделал попытку отказаться от денег, безвольно отмахиваясь от предложенных долларов, но валюту всё-таки взял.

      Не брать деньги – не в правилах капитанов. Тем более – кавказских. Что-то здесь было не так. Уходя, я притормозил у выходной двери, закрыл её неплотно, прислушался.

      – Зачем взял деньги! – услышал вдруг голос доктора Даргавса, – зачем половина, возьмём позже всё!

      – Будущий рэкет? – задавал я сам себе вопросы, – но можно половину денег забрать сейчас, а вторую половину отобрать потом. Так вернее. Химичит как всегда Кавказ.

      – Х…р тебе, джигит, а не деньги, залу… у тебе конскую, а не доллары, – решил я, думая о Даргавсе.

      По требованию капитана я отдал бы и оставшиеся доллары. Свободные деньги в судовом хозяйстве необходимы и капитану, и старпому. Но, услышав речи судового врача, я возмутился:

      – Не хочешь Гиппокрит ехать, пойдёшь, сука, пешком.

      Даргавс-Гиппокрит показался наиболее опасным. А на опасность реагирую матом. Русским рукопашным матом.

      Вечером я сходил в город. Помолился в церкви Святого Погребения. В магазине «Русь» затарился водкой. Водку притащил в каюту. Выпил рюмку, стал размышлять. Надо брать Кавказ на контроль, ибо эти горные джигиты причальной стенки Ноева ковчега – хамова стойбища, что-то затевают. Чего не люблю, так это многонациональные экипажи. Тут глаз да глаз нужен.

      5. «Каяла» направилась на Канарские острова

      Кончак-Магасов, безвольный капитан-зомби, судовождением не занимался. Пришлось одному, ночью, в жестокий шторм выводить из Лисса пустопорожнюю, без груза, «Каялу».

      Еле-еле, на большой волне, раньше времени, практически не выходя из «Любимой бухты», сдал лоцмана. Лоцманский катер кидало как щепку. Pilot едва не упал за борт. На малом ходу сдачи лоцмана судно в балласте понесло в сторону от фарватера. Высокие борта, не загруженой «Каялы», работали не хуже парусов.

      При