Ночь трех смертей. Валерий ШараповЧитать онлайн книгу.
вас задерживать, – пообещал Сысоев и приступил к рассказу.
В районный город Ковылкино столичный гость приехал позавчера навестить отца, который переехал из Саранска в Ковылкино пять лет назад. По приезде отец Сысоева сразу устроился на Примокшанское кладбище смотрителем, заняв прилагающийся к должности небольшой деревянный домик. Домик располагался на территории кладбища, у центральных ворот. Раз в год во время отпуска сын приезжал к отцу на побывку и в это время жил вместе с ним в домике смотрителя. Чтобы поддерживать форму, Сысоев и на отдыхе вставал рано и каждый день ровно в четыре тридцать отправлялся на пробежку. Здесь, в Ковылкино, он бегал одним и тем же маршрутом: от домика смотрителя вдоль северной ограды кладбища до дальних ворот, затем через ворота до монумента на Братской могиле, а затем обратно – до дальних ворот, чтобы возвратиться к домику уже вдоль южной ограды кладбища. Но в этот день ему пришлось нарушить традиции и прервать пробежку.
Монумент на Братской могиле виден издалека, так как в четыре стороны от него расходятся довольно широкие пешеходные дорожки, которые просматриваются от забора до забора. Свернув на дорожку, ведущую в центр кладбища, Сысоев понял, что с монументом что-то не так. Сначала он подумал, что у нерадивой хозяйки ветром унесло простыню, которую она повесила сушить, простыня зацепилась за монумент и теперь болтается на верхушке. Затем решил, что какие-то хулиганы водрузили на монумент пугало, видимо полагая, что это забавно. И только подбежав ближе и обогнув основание, Сысоев понял, что шуткой здесь и не пахнет: на остроконечной мраморной стеле головой вниз висело тело. Странное белое одеяние развевалось на ветру, придавая и без того жуткой картине зловещий оттенок.
– Когда я понял, что передо мной труп, я сразу отправился в сторожку к отцу и велел ему вызывать милицию, – закончил рассказ Сысоев.
– А как вы поняли, что перед вами труп? – задал вопрос следователь Паршин.
– Что значит – «как понял»? – искренне удивился Сысоев.
– Вы его осмотрели? Попытались нащупать пульс, проверили дыхание или предприняли попытки реанимации? – уточнил Паршин. Расположение тела не оставляло сомнений в том, что Сысоев тело не осматривал, и вопрос Паршин задавал, скорее, для протокола.
– Реанима… Да вы в своем уме? – Сысоев чуть не задохнулся от возмущения. – Я же говорю: труп, передо мной был труп, и никаких доказательств мне не было нужно! Он висел вниз головой, и даже не глядя на его лицо, я мог точно сказать, что он не жилец. Шея настолько посинела, что стала как свекла, а на фоне белого одеяния выглядела еще темнее.
– В том-то и дело, что на фоне одеяний. – Паршин говорил бесстрастно, но Сысоеву все равно показалось, что тот его осуждает.
– Хотите сказать, в тот момент, когда я его нашел, он был жив? – Подобное предположение не приходило в голову Сысоеву раньше, поэтому слегка его шокировало. – Думаете, если бы я проверил пульс, то мог бы его спасти? О, черт, только не это! Да нет, мертвый он был, точно говорю вам, он был мертвый. Я же видел,