Время дарить любовь. #любовь, или Невыдуманная история. На качелях между холмами. Михаил СамарскийЧитать онлайн книгу.
губ, прошептала Вера, – мне так хорошо с тобой, ты… такой…
Юноша не дал договорить Вере и снова прильнул к ее губам.
В тот вечер они долго бродили по городу, вспоминали свои первые школьные дни, первую учительницу, мечтали о будущем, строили планы на послешкольную жизнь.
Дед Пахом привык, что с четырех до шести вечера у него гостят двое – Верунья и Сергей. Пользуясь случаем, он просил девушку приготовить ему то салат, то вскипятить молоко, то пожарить картошки или яичницы – иными словами, сидеть спокойно не давал. Вера все это делала с удовольствием и даже, можно сказать, с вдохновением. Ей казалось, что она участвует в каком-то грандиозном празднике жизни. Когда она рассказала о своих чувствах Сергею, тот сразу согласился с нею:
– А так оно и есть, Вер! Выполнять просьбы и дарить радость такому человеку, как дед Пахом, это… не просто помощь, это соучастие в чем-то большем. Люди много спорят, что такое счастье и откуда появилось это красивое и емкое слово. А вот отсюда и появилось: счастье – то есть соучастие в чьей-то судьбе.
– Кстати, мы недавно обсуждали тему счастья дома с родителями, – сказала Верунья, – знаешь, как переводится это слово с древнегреческого?
– Интересные у вас темы, – улыбнулся Сергей.
– Папа у меня любит пофилософствовать! – сказала Вера.
– Так как слово переводится?
– В переводе с древнегреческого «счастье» – это судьба человека, которого оберегают боги. Люди верили: если человека охраняют боги, то он счастливый. А вот Аристотель считал, что счастье – это душа, живущая в добродетели. Добродетель в те времена считалась неотъемлемой частью счастья.
– Хорошо бы такое правило да в нашу жизнь! – грустно произнес Сергей. – Сейчас, к сожалению, много цинизма, всякого негатива. Почему я и не рассказываю никому о том, что тут делаю. Найдутся злые языки. Обязательно увидят в этом какую-то корысть. А ты знаешь, Вера, дед мне очень много военных историй рассказал…
– Твой? – спросила вера.
– Оба, – поправил сам себя Зорин, – и мой, и дед Пахом. У меня две толстые тетради с их рассказами.
– Дашь почитать? – тут же спросила Верка.
– Бесполезно, – махнул рукой Сергей, – ты там без меня ничего не разберешь, все на сокращениях, и почерк ужасный.
– И хорошо! – нашлась Верка. – Значит, будем вместе читать.
– Я думаю, окончу школу и напишу книгу, которую назову «Военные рассказы деда Пахома».
– Отличная идея, – поддержала Верка. – Но почему только деда Пахома, если там рассказы и твоего прадеда.
– Да какая разница! – улыбнулся Сергей. – Они для меня теперь как одно целое. Они и сами так всегда говорили. Я как-то в разговоре поправил своего прадеда, говорю, мол, а вот дед Пахом думает иначе… А мой прадед посмотрел на меня и, улыбнувшись, сказал: «Не может он думать иначе, сынок, мы с ним одно целое».
Как-то Сергей затемпературил, и Верунья настояла на том, что к деду Пахому она пойдет одна. На возражения Зорина девушка отвечала резонно:
– Нельзя