Сокрытые лица. Сальвадор ДалиЧитать онлайн книгу.
ее улыбка меланхолического ангела озарялась небесными бликами, на несколько секунд преображавшими ее до того, что все, кто видел ее в эти мгновенья, ожидали повторения, дабы убедиться, что не стали жертвами наваждения. В тот вечер, стоило Ветке войти в комнату, Вероника улыбнулась ей таким манером целых четыре раза, и можно было бы сказать, что в промежутках Ветка жила исключительно ради того, чтобы дождаться нового появления этого света губ, издалека вроде бы согревавшего ей веки: такое случается, наверное, когда приближаешься к вратам Рая.
– Прочтите, – сказала Ветка, вручая телеграмму Веронике, а та лишь взглянула на нее, сложила и опустила на стол.
Тогда Ветка сама взяла ее и прочитала вслух: «НЕ ПОЛУЧАЛА ДЕНЕГ ТРИ МЕСЯЦА ЖИЗНЬ ОЧЕНЬ ТЯЖЕЛА ПОЖАЛУЙСТА СКАЖИТЕ ПРАВДУ О ЖЕНИТЬБЕ АДЖАЛЕ НА МОЕЙ СЕСТРЕ ИМЕЮ ПРАВО ЗНАТЬ ВАША ДОЧЬ ВЕТКА», далее следовал адрес: «Набережная Ювелиров, 17».
– Аджале был моим женихом, – добавила Ветка, возвращая телеграмму на стол и порывисто хватаясь за плащ. – Спасибо, спасибо вам большое! – воскликнула она, и ее гладкое лицо сжало страданьем. Она была так прекрасна, какой могла быть Долороза Бернини, если б натурщица его была как Ветка – юная с очень юными грудями. Ей было восемнадцать.
Вероника приблизилась и поцеловала ее.
– Подождите меня секунду, вместе поужинаем!
Гроза, сопровождаемая несколькими крупными драже града, сорвалась с цепи в тот самый миг, когда их такси остановилось перед рестораном «Tour d. ’Argent»[11]. Они лишь пересекли тротуар, но этого хватило, чтобы вымокнуть до костей и почувствовать тот внезапный и восхитительный холод ненасытного летнего ливня, что заставил их дрожать, пока они забирались на вершину башни. Там они устроились за столом, который Вероника осознанно выбрала именно потому, что для интимности он был чуть великоват, но, с другой стороны, размещался прямо напротив дровяного очага, который спешно растопили в то же мгновение, когда раздались первые удары грома. В начале ужина девушки говорили мало, как новый помощник и его капитан, делящие первую трапезу вечером, когда корабль поднял якорь перед долгим рейсом. Ветка и Вероника молча высматривали в глубине глаз друг друга тающий след смешливой пены иллюзии, коя, хоть и пробыли они вместе недолго, уже вскипела за рулем, обросшим черноватыми ракушками и темными водорослями.
Ветке, все еще не осмыслившей факт их отбытия в совместный вояж, эта встреча казалась миражом мгновенья, и она жила каждую секунду как чудо и в каждом взгляде отдавала все: чувство, удовольствие и даже раскаяние.
Вероника, напротив, «тихая и сосредоточенная, как слепая статуя»[12], хранила сдержанность кажущегося ледяного безразличия – далекая от скупости или сухости сердца, она была лишь необходимостью деления последнего на мелкие равные дольки, соответствовавшие каждой секунде, которые будет длиться постоянная и непрерывная страсть всей ее жизни. Она никогда не будет любить сильнее, чем
Серебряная башня
Федерико Гарсиа Лорка об одном своем друге. –