Москвички. Великие женщины, изменившие столицу. Оксана МонаховаЧитать онлайн книгу.
им казалось. Актриса, стараясь сохранить внешнюю видимость семейного благополучия, с блеском исполняла роль счастливой супруги. Но свои настоящие чувства она тщательно скрывала…
По словам публициста и театрального критика А. Амфитеатрова, когда гости расходились, Ермолова и Шубинский в своем дворце «вели два отдельных существования – параллельные, но никогда не сливаемые».
Каждый сам по себе
Увы, но личная жизнь великой актрисы складывалась совершенно иначе, чем она ожидала. Отношения с мужем приобретали все более сложный характер. Все заметнее проявлялась разница во взглядах на жизнь, во вкусах, в характерах.
Александр Амфитеатров, хорошо знавший обоих, так писал про их союз: «Вода и камень, лед и пламень» не столь различны меж собой своей взаимной разнотой, как разны были эти два существа и, казалось, так чужды одно другому, в вечной, однако, соединенности брачным венцом».
Никто не подозревал, что на самом деле происходило между Ермоловой и Шубинским. Они поженились по большой любви, но вскоре их пути разошлись. Шубинский на стороне заводил романы, а Мария Николаевна, строгая серьезная женщина, встретила новую любовь – профессора Московского университета Константина Павлинова.
Отношения с дочерью
Актриса страдала, но не могла уйти из семьи ради 8-летней дочери. Принесло ли это ей счастье? Гнетущая обстановка, царившая в доме, в первую очередь, отражалась на жизни Маргариты: «Я – не любимая отцом, любимая, но далекая матери – вертелась между ними обоими, не зная, какую печальную роль звена мне выпало на долю играть, и сама не понимала ничего, и меня не понимали… и ничего не могло быть печальнее, чем наша общая жизнь во имя долга».
Ермолова страдала. Скрытная по природе, она еще больше замкнулась в себе, и сквозь обычную сдержанность и молчаливость было трудно распознать огромную любовь к дочери.
Когда Маргарите исполнилось 12 лет, Ермолова написала: «Дорогая моя, милая, я люблю тебя больше всего на свете, не верь моей внешности, знай, что мое сердце всегда открыто для тебя! Что же мне делать, что у меня такой характер дурной, я ведь сама сержусь на себя за это…»
Жизнь после революции и эмиграции мужа
В начале XX века Шубинский стал депутатом Государственной думы, а потому после революции 1917 года у него был только один выход – эмиграция. Но Мария Ермолова осталась: «Во всем хорошем и плохом я истинная дочь Москвы».
И хотя в 1920 году Моссовет передал Ермоловой дом на Тверском бульваре в пожизненное владение, в облике актрисы что-то изменилось. На сцене она еще продолжала покорять драматические высоты, но в жизни это был уже другой человек.
В 1920 году торжественно и пышно отпраздновали 50-летний юбилей творческой деятельности Ермоловой. Вся Москва чествовала актрису и этот юбилей превратился в праздник всех московских театров. Мария Николаевна на балконе своего особняка приветствовала колонну артистов, несущих транспаранты: «Слава великой Ермоловой». В том же году Марии Николаевне