Список донжуанов. Татьяна ПоляковаЧитать онлайн книгу.
постели сидели два дюжих молодца, один держал меня за руки и пакостно ухмылялся, а второй что-то проделывал с моими ногами. Через секунду я поняла: он их связывает, мне стало больно, а до меня наконец дошло, что это вовсе не сон, все это в реальности: и парни, и свет настольной лампы, и связанные руки. Я вмиг похолодела, вытаращила глаза, но нашла в себе силы спросить:
– Вы кто?
Ответом мне было гробовое молчание. Впрочем, тут я слегка преувеличила, парни не молчали, оба хмыкнули, а один так даже хохотнул, но ни словечка не произнесли и ясности в то, что происходит, не внесли.
– Кто вы? – жалобно повторила я.
Тут второй парень, тот, что привязывал мои ноги к ножкам кровати, выпрямился. В его руках я увидела скотч, которым он и заклеил мой рот. После этого ничего произнести я уже не могла и лишь глазами вращала в ожидании самого худшего, причем и худшее виделось мне расплывчато.
Оба мерзавца поднялись, сделали мне ручкой и выключили лампу. Я напряглась в напрасном усилии порвать путы и тут услышала шаги: неизвестные покинули спальню. Затем хлопнула входная дверь, и я вздохнула с облегчением, но длилось оно недолго. Невозможно предположить, что эти двое ворвались в мою квартиру лишь для того, чтобы привязать меня к кровати, – следовательно, мерзавцы задумали какую-то пакость и мои испытания еще впереди. Пожар? Я начала принюхиваться. А может, газ открыли? Потом скажут, что покончила жизнь самоубийством. Какое самоубийство, если я связана по рукам и ногам. Тогда что? Так я лежала и пугала себя, увлекаясь все больше и больше, чему способствовала тьма кромешная (у меня на окнах плотные шторы) и прямо-таки могильная тишина.
Время шло, в комнате светлело, с улицы начали доноситься привычные звуки: трамвай прошел, дворник поливает клумбу, за стеной заработало радио. Ночь я пережила, а мерзавцы в самом деле ушли, не нанеся мне телесных повреждений.
Но эта мысль недолго радовала мне душу. То, что я жива и здорова, хорошо, но дальше-то что? Я ерзала и так и эдак, пытаясь избавиться от пут, безрезультатно. Закричать «на помощь!» нет возможности. А в туалет уже хочется. Телефон у меня в прихожей, и толку от него нет. Сколько же мне так лежать?
Допустим, мама забеспокоится и позвонит, может быть, даже приедет… Но пройдет несколько дней, прежде чем она забьет тревогу и выломает дверь (не сама, конечно, а по ее просьбе). У мамы были ключи от этой квартиры, но я свои потеряла и взяла у нее, а дубликат сделать не потрудилась. И вот итог.
Картины одна страшнее другой являлись моему воображению: я умираю от голода и жажды… руки и ноги у меня немеют, распухают, и их ампутируют… В этом месте я так перепугалась, что лишилась сознания, а когда оно вернулось, вновь попыталась освободиться. Не тут-то было.
Зазвонил телефон, потом еще раз и еще. Потом телефоны звонили непрерывно: то домашний, то мобильный. Надежда вернулась ко мне: кому-то я очень понадобилась, значит, есть шанс. Затем звонки стихли, квартира погрузилась в тишину, а я – в глубокую скорбь. Позвонили, и что?
Я принялась оплакивать свою