Невротическая личность нашего времени. Карен ХорниЧитать онлайн книгу.

без учёта культурных условий. Можно диагностировать перелом ноги, не зная, к какой культуре принадлежит пациент; но было бы весьма рискованно назвать психотиком индейского парня[2], когда он говорит, что у него были видения, и что он в них верит. В этой конкретной индейской культуре переживание видений и галлюцинаций считается особым даром, ниспосланным духами, и они намеренно вызываются, поскольку сообщают имеющему их человеку определённый престиж. У нас человек, говоривший в течение часа со своим покойным дедушкой, был бы сочтён невротиком или психотиком; между тем в некоторых индейских племенах общение с предками является принятым обычаем.

Мы сочли бы настоящим невротиком человека, принимающего за смертельную обиду упоминание его умершего родственника; но в культуре апашей хикарилья он был бы вполне нормален[3]. Мы сочли бы невротиком мужчину, смертельно испугавшегося приближения менструирующей женщины, но во многих первобытных племенах страх, внушаемый менструацией, вполне обычен.

Понятие нормальности меняется не только от культуры к культуре, но и в пределах той же культуры, с течением времени. Если бы, например, в наше время зрелая и независимая женщина считала себя “падшей женщиной”, “недостойной любви порядочного человека”, потому что вступала в половые сношения, люди заподозрили бы – во всяком случае, во многих общественных кругах, – что у неё невроз. Но лет сорок назад такое чувство вины рассматривалось бы как нормальное явление[4]. Понятие нормальности меняется также в зависимости от общественного класса. Члены феодального класса считали, например, нормальным, что мужчина никогда ничего не делает, кроме периодов активности во время охоты или войны; между тем, человек из мелкой буржуазии с той же установкой считался бы безусловно ненормальным. Такое же различие обнаруживается в зависимости от пола, насколько оно принято в данной культуре; например, оно существует в западной культуре, где принято думать, что мужчины и женщины имеют разный темперамент. Для женщины признается “нормальной” одержимость мыслью о старении в возрасте около сорока лет, между тем как мужчина с таким беспокойством, в том же возрасте, был бы сочтён невротиком.

Как известно каждому образованному человеку, понятие нормальности варьирует в зависимости от обстоятельств. Китайцы едят пищу, отличную от нашей; эскимосы имеют иное представление о чистоте; шаманы лечат людей иначе, чем современные врачи. Менее отдают себе отчёт в том, что есть различия не только в обычаях, но и в стремлениях и чувствах, хотя антропологи явно или неявно об этом говорили[5]. Одна из заслуг современной антропологии, как выразился Сепер[6], состоит в том, что она всегда, снова и снова, открывает нормальное. Есть основательные причины, по которым каждая культура цепляется за представление, что её чувства и стремления являются нормальным выражением “природы человека”Скачать книгу

2

Ср. H. Scudder Mekeel, “Clinic and Culture”, Journal of Abnormal and Social Psychology, vol. 30 (1935), pp. 292–300. [X. Скаддер Мекиль, “Клиника и культура”].

3

M.E. Opler, An Interpretation of Ambivalence of two American Indian Tribes in Journal of Social Psychology, vol. 7 (1936), pp. 82–116. [М.Э. Оплер, “Истолкование амбивалентности в двух племенах американских индейцев”].

4

Первая публикация относится к 1937 году. – Примеч. пер.

5

Ср. превосходное изложение антропологического материала в книгах Margaret Mead, Sex and Temperament in Three Primitive Societies [Маргарет Мид, Секс и темперамент в трёх первобытных обществах]; Ruth Benedict, Patterns of Culture [Рут Бенедикт, “Правила культуры”]; и в подготовляемой к печати книге A.S. Hallowell, Handbook of Psychological Leads for Ethnological field workers [А.С. Хэллоуэлл, “Сборник психологических указаний для полевых работников-этнологов”].

6

Edward Sapir, “Cultural Anthropology and psychiatry” in Journal of Abnormal and Social Psychology, vol. 27 (1932), pp. 229–242 [Эдуард Сепер, Культурная антропология и психиатрия].