Джакомо Мейербер. Его жизнь и музыкальная деятельность. Мария ДавыдоваЧитать онлайн книгу.
ваться при таких благоприятных условиях, какими была обставлена жизнь Мейербера. В то время как многие гении в поте лица добывали свой хлеб, Мейербер, так же, как Мендельсон, жил в роскоши и холе, на его воспитание тратились целые капиталы, и он мог свободно предаваться влечению своего творчества, не зная забот о насущном хлебе, забот, под гнетом которых заглохло не одно дарование. С другой стороны, и богатство не раз являлось раззолоченным тормозом развития таланта, но Мейербер был во всех отношениях поставлен в условия, лучше которых нельзя было и желать. Семья его обладала громадными средствами и принадлежала к числу лучших и богатейших домов Берлина.
Родители его отличались высоким разносторонним образованием, просвещенными, гуманными взглядами и необыкновенной любовью к искусствам. Отец Мейербера был страстный любитель музыки, постоянный посетитель концертов, и в его гостеприимном доме собирался цвет берлинского общества в лице лучших представителей наук и искусств.
Мать Мейербера была замечательной женщиной. Ее нравственный облик напоминает нам величавые образы классических женщин. Она представляет собой один из редких и драгоценных типов – матери великого человека, какою была Корнелия, мать Гракхов, мать Гете и многие другие. Все эти женщины имели громадное влияние на развитие своих гениальных сыновей, которые платили им чувством безграничного доверия и обожания. Мейербер никогда ничего не предпринимал, не посоветовавшись с матерью, не имея ее согласия; ни расстояние, ни время, ни возраст не могли изменить в нем этой привычки, которую он сохранил до тех пор, пока сама смерть не отняла у него этого лучшего друга. Во время первого представления «Роберта-Дьявола» Мейербер получил записку от матери с надписью: «Прочесть после представления». Придя домой, он тотчас же открыл конверт, заключающий дорогое для него письмо, и прочел: «Спаси и благослови тебя Бог!.. Да сияет лик Его над тобой!.. Да хранит Он тебя и да дарует тебе мир!..» Внизу подпись матери.
С этим письмом Мейербер никогда не расставался, но, как драгоценный талисман, носил его всегда с собой. Отличаясь красивой внешностью, блестящим, глубоким умом, мать Мейербера обладала еще многими драгоценными качествами души и, по отзыву знавших ее лично, была добрым гением дома. Ее доброта и щедрость были всем известны, и многие знакомые направляли к ней бедняков, которые никогда не уходили от нее с пустыми руками. Вот что пишет о ней Гейне: «Не проходит дня без того, чтобы она не помогла какому-нибудь бедному; да, кажется, как будто она не может спокойно лечь спать, не сотворив предварительно какого-либо доброго деяния. Притом она расточает свои дары всем без различия вероисповедания – евреям, христианам, туркам и даже неверующим самого подлого вида. Она неутомима в добрых делах и, по-видимому, рассматривает их как высшее назначение своей жизни».
Семейство Мейерберов принадлежало к иудейскому вероисповеданию, фамилия их, собственно, была просто Бер, но впоследствии они прибавили к ней фамилию Мейера, своего родственника, который только с этим условием завещал им свое большое состояние. Отец Мейербера, Якоб Герц Бер, был банкиром и владельцем большого сахарного завода. Его жена, Амалия, была дочерью берлинского Креза – Липмана Мейера Вульфа, и таким образом в их дом стеклись состояния трех семейств. Старший сын их, Якоб, переделал свое имя в итальянское Джакомо и как Джакомо Мейербер приобрел себе всемирную известность. Следующий сын, Генрих, был единственным в семье, не чувствовавшим призвания ни к наукам, ни к искусствам, тогда как третий сын, Вильгельм, являлся в свое время выдающимся астрономом, построил в своем доме, в Тиргартене, частную обсерваторию, в которой производил постоянные наблюдения вместе со своим другом Медлером, и напечатал много прекрасных трудов по своей специальности. Последний брат Мейербера, Михаил, обладал крупным поэтическим дарованием, которое привело бы его к славе, если бы нервная горячка преждевременно не свела его в могилу. Это был молодой человек с симпатичным нравом, с умом, жаждавшим познаний, с душой, открытой для всего прекрасного. Он написал две прекрасные поэмы, «Парий» и «Струэнзе»; на последнюю Джакомо Мейербер впоследствии сочинил музыку.
Старший сын, Джакомо Мейербер, родился в 1791 году и с самого раннего возраста стал обнаруживать задатки своей необыкновенной музыкальности. К своим детским играм он любил примешивать музыку, если же где-нибудь раздавались звуки шарманки, то он весь обращался в слух и потом подбирал весь мотив на фортепиано, сопровождая его сочиненным им совершенно верным аккомпанементом, полным прелести и грации. Четырех лет от роду он устроил из своих товарищей нечто вроде оркестра, которым сам управлял и для которого писал какие-то сочинения. Такие несомненные проявления музыкального таланта не могли не обратить на себя внимания родителей Мейербера; они решили посвятить сына музыке и, когда ему минуло пять лет, пригласили к нему известного, очень любимого в свое время учителя и исполнителя Франца Лауска. Под руководством этого опытного преподавателя он делал такие громадные успехи, что возбуждал удивление всех, кому приходилось его слышать. Через два года, то есть когда ему минуло всего семь лет, он был уже законченным виртуозом и, как в свое время Моцарт, сделался чудо-ребенком. Девяти лет (14 октября 1800 года) он первый раз выступил публично, исполнив