Сон Ястреба. Мещёрский цикл. Сергей ФомичевЧитать онлайн книгу.
успокоив тем самым разбойников. Но брюхо противилось мудрости, и теперь слишком поздно было идти на попятную.
Бычки злобно поглядывали в его сторону и уже начали вставать, как вдруг к предводителю подскочил хозяин. Бабье лицо его теперь приняло личину торговки, которая вымогала из покупателя лишнюю монетку за тухлый товар. Видимо, хозяин упрашивал вожака не устраивать драку в заведении. Тот, неохотно кивнув, придержал парней.
Что ж, и на том спасибо. Новгородец вернулся за свой стол и, подозвав хозяина, заказал кувшин лучшего вина и ту самую вожделенную курочку. Оставалось хотя бы набить брюхо перед неминуемой расплатой.
Били Скомороха долго, но как-то без злобы, видимо подспудно испытывая уважение к его способностям. Благо, прежняя заковыристая жизнь научила новгородца притворному страданию, а выпитое вино сделало тело менее чувствительным к боли. Его оставили в покое, бросив в тупичке, раньше, чем причинили серьёзный вред потрохам. Могли бы, наверное, и убить, но, вернув значительную часть выигрыша, не решились взять на душу лишний грех.
Стараясь удержаться от рвоты, Скоморох нашёл в городской стене пролом и подобрался к морю. С мыслями о несправедливости мироустройства, он погрузил разбитое лицо в солёную воду.
Глава III. Тайное братство
Каллист принял Алексия весьма холодно. Он даже предсмертного письма Феогноста не удосужился прочесть. Отложил свиток в сторону, а сам, капнув на ладонь пахучего масла, принялся втирать его в кожу.
– У нас не принято ставить в митрополиты местных выдвиженцев, – заявил патриарх. – Они слишком подвержены интересам властителей, в то время как должны защищать только веру.
– Но не лучше ли иметь митрополита, который действует в согласии с мирской властью? – попытался возразить Алексий.
Каллист осмотрел руки и, найдя их недостаточно гладкими, капнул из пузырька ещё. Благовоние показалось викарию уж очень резким, похожим на полынь. Запах сбивал с мысли.
– Слишком часто случалось так, что государь начинает указывать церкви, – ответил патриарх. – Это вредит делу. Великому делу.
В самой Византии ровно так и было, но Алексий не стал попрекать владыку здешней политикой. Он искал разумную основу для разговора.
– У нас сейчас сложная пора. Страна раздроблена. Новому человеку будет непросто сразу разобраться во всём. Без языка, без знания людей и обычаев он потеряет много времени, прежде чем сможет действовать…
– Вот и не нужно действовать, – патриарх усмехнулся. – Пусть митрополит занимается тем, чем должен. Знание людей вызовет предпочтения, а это только мешают пастырю.
Каллист закупорил пузырёк.
– Ступай, – сказал он Алексию. – Мы ещё подумаем, но я полагаю, спешить с решением не стоит.
Три дня, прошедшие с памятного пиршества, преобразили Скомороха. Сытость прошла, а саднящие синяки и раны остались.