Пастух и Ткачиха. Клара БлюмЧитать онлайн книгу.

      – Продолжайте, – попросила Ханна, протягивая раскрытые ладони, словно история была осязаемым подарком.

      Тихими, вдохновленными пальцами Нью-Ланг начертил на ее ладонях созвездия Орла и Лиры.

      Белоснежные руки женщины были длинными и узкими. Темно-золотистые руки мужчины – еще длиннее и уже.

      – Европейцы видят здесь лиру, а мы, китайцы, – женщину, сидящую за ткацким станком. А здесь, на другом берегу серебряной реки – пастуха, ведущего буйволицу на пастбище.

      Нью-Ланг и Дше-Ню любят друг друга, но между их деревнями протекает Млечный Путь, и им приходится работать отдельно. Только раз в году, на седьмой вечер седьмого месяца, небесные птицы строят мост, трепещущий, красочный мост из птичьих крыльев, и эти двое могут заключить друг друга в объятия. На следующее утро им приходится расстаться и каждый возобновляет одинокую работу на своем берегу. Он пасет серебристо-серую буйволицу, она плетет шелковые облака.

      Уличные певцы-попрошайки до сих пор рассказывают историю божественной пары, наполовину напевая и наполовину декламируя, а маленький помощник отбивает ритм тонкой бамбуковой погремушкой:

      Или поют:

      – На самом деле, – объяснил Нью-Ланг, – вторая песня менее характерна. Феодализм внес неверные интонации. По народной традиции, они не чувствуют себя пешками высших сил. Они расходятся из свободного чувства долга, желая посвятить себя работе, в которой заключен смысл их жизни.

      – Понятно, – повторила Ханна.

      – Третью песню поют женщины, призывая Дше-Ню, как покровительницу ткачества и шитья:

      Внезапно Нью-Ланг остановился. Глаза Ханны горели, ее лоб сиял, густые черные брови, казалось, искрили синевой, а седая прядь сверкала серебром. Что такое, в смятении подумал Нью-Ланг. Изнутри, сквозь броню древнего самообладания, вырвался тяжелый вздох счастья. Оба помолчали.