Социально-экономические проблемы России второй половины XIX – начала XX века. Учебное пособие. В. А. ПогребинскаяЧитать онлайн книгу.
о смешении в господствующей концепции капитализма как исторической среды с земледельческим капитализмом в собственном смысле слова. Является ли ситуация, сложившаяся в пореформенной российской деревне, переходной? А если переходной, то к чему?
Ответ на этот вопрос М. Я. Гефтера в дискуссии 60-х годов начинался с обращения к известному утверждению либерального народника П. Ф. Даниэльсона, который после голода 1891 г. настаивал на том, что Россия непосредственных производителей, вовлекаемая «сверху» на путь капитализма, фактически идет назад. «А теоретически куда мы идем?» Энгельс, как известно, отвечая на эти вопросы Даниэльсона, исходил из следующих положений, которые полностью были приведены впервые также на дискуссии 60-х годов.
1. Рост крупной промышленности в России в конце XIX в. был вызван искусственными средствами.
2. Поскольку капитализм в России уже налицо, то способ его внедрения становится второстепенным вопросом, так как капитализм сам образует свой внутренний рынок.
3. Однотипность данного процесса с Западом не означает его тождества. Различие уровней развития капитализма в промышленности и земледелии, свойственное всем странам России, выступает в специфической форме несовпадения промышленной революции и социального переворота в деревне.
4. Если капитализм просуществует достаточно долго, то он непременно вызовет аграрную революцию.
5. Потрясение, произведенное этим переворотом, в России может оказаться гораздо более сильным, чем где бы то ни было.
Несогласие М. Гефтера с Ф. Энгельсом заключалось в том, что Гефтер подчеркивал неясность границ переходного периода. Если исходным пунктом служит крупная промышленность, то обстоятельства ее развития должны сблизить, соединить общественно-экономический переворот в пореформенном городе и деревне. Происходит же нечто иное, не поддающееся однозначной характеристике. Развитие рыночных связей деревни, по мнению М. Я. Гефтера, нельзя однозначно отнести за счет прогресса капитализации деревни. Крестьянин, будучи весь в долгах, продавал хлеб за счет урезывания собственных нужд. В подавляющей массе его хозяйство оставалось – с позиций внутренней структуры отношений – патриархальным, натуральным. Подстегиваемый извне капитализмом процесс втягивания крестьянства в товарное обращение резко опережал по масштабам и срокам переход к товарному производству. Но специфично не само опережение. Специфично, что оно усугублялось существованием помещечьего хозяйства (в дискуссии использовалось понятие «латифундия»). Связь между латифундией и крестьянским наделом – определяющая особенность аграрного строя России. Потому и правомерно понятие «крепостнический уклад», что в него входит не только крупное помещичье хозяйство, но и патриархальное хозяйство кабальных арендаторов. Кабальность арендаторе в, их зависимость от помещика вносили специфичность в социальную картину