Небесный Стокгольм. Олег НестеровЧитать онлайн книгу.
чего рассказывать… Дома был приемник ламповый, ловил «Голос Америки», очень нравились передачи Уиллиса Коновера. Однажды услышал электрогитару, и все. Накрыло. Играл Лес Пол, причем играл сам с собой.
– Это как?
– Ну он сначала записывал одну гитару, потом другую, и так сколько хочешь. Играл почти за весь оркестр. Я тоже так научился. Стал свои вещи записывать – дома, на магнитофон. Сейчас много на радио работаю, в прошлом году своей редакторше, Ане Качаловой, говорю – хочешь один, без всяких нот, запишу все что угодно. Она мне – такого не может быть. А я – давай попробуем. Сыграл свою вещь, «Первые шаги», на четырех гитарах, потом «Клен ты мой опавший» на шести. Она обалдела, не знала, что так можно. Да я и сам обалдел. А писал-то на два мономагнитофона, запишу на один и играю вместе с ним, записываю уже на второй. Потом уже со вторым пишу на первый, ну и так далее. Метод «пинг-понг», американский. Вообще-то я сам до него додумался. Потом Качалова мои «Первые шаги» взяла заставкой к «Доброму утру».
– Так это ты играешь?
– Ну и что? Жизнь моя не изменилась, но просыпаться приятно.
– Теперь понятно, почему тут на тебя спрос.
– Да нет, ты слушай дальше. Заболел я, значит, электрогитарой, а сам играю пока на простой семиструнке, старинной, цыганской, мне ее тетка в детстве подарила. Туберкулез у нее был, пришел ее навестить, а она сидит, играет на гитаре, говорит: «Давай я тебя немножко научу». А потом умерла через месяц. Дальше уже сам все осваивал, на слух. Ну так вот, принес я гитару в школу, на перемене открыли радиорубку, поставили микрофон, и я на всю школу концерт дал. Два радиста в рубке, они помладше меня на два класса учились, потом не отходили от меня несколько дней, а я им говорю: сможете из нее электрогитару сделать? А они головастые такие, у одного отец профессор-гидравлик какой-то знаменитый, у другого физик, ну ты их сам знаешь – Эдик с Антоном.
–??
– Ну так вот, они мне важно так говорят – задумка реальна, только нужны магнитно-индукционные катушки. Я сломал четыре телефонные трубки, специально в Марьину Рощу ездил, чтобы у своего дома автоматы не портить. Все что нужно им принес, они это поставили под деку, где кобылка, под каждую струну, всего семь штук катушек, вывели провода на обечайку и взяли вилку от утюга. Теперь нужен был усилитель. Я им принес патефон на 4 лампах, там стоял хороший динамик. Замазал гитару черной краской, чтоб была ни на что не похожа. Сначала она, конечно, звучала как медный таз, а потом они поковырялись, добавили еще конденсаторов, и через месяц звук пошел. Поставили у Антона все это в квартире, динамик на подоконник, и я стал играть, что умел, а народ внизу танцевал. А потом был Воронок.
– Тебя посадили?
– Да нет! – В лице Пети Мухин обрел идеального слушателя. – Это танцплощадка, километров сорок по Ленинградке. Заасфальтированный пятачок, ракушка. Я там даже пел иногда, «Тиху воду» или «Пчелу», народу нравилось. За это полагалась премия – стакан водки и кружка пива. А вообще деньги были приличные. Накопил за три года на фирменный инструмент и кооператив. И все из-за электрогитары.
– Модный