Подранки. путеводитель по бесконечности. Светлана СевриковаЧитать онлайн книгу.

      Что мои печали о былом? —

      Гаснущие в сумерках огни…

      Маленькая ранка под крылом, —

      Ласковая память о любви.

      Выспится усталая душа,

      Станет, наконец, тебе чужой…

      Тихо серым шифером шурша

      Крыша моя едет за тобой…

      Гасит окна опустелый дом,

      Домом нам не ставший… Ну и пусть.

      С маленькою ранкой под крылом

      Холода и ночи не боюсь.

      Наполняя доверху перо,

      Маленькую ранку раздеру.

      Нужно разбираться с запятой,

      Той, с которой мир переверну.

      И что бы я ни говорила,

      И как бы ты ни понимал, —

      Весна сугробы растопила

      На полуострове я-мал.

      И как бы сны не толковали

      По Миллеру, по Фрейду ли, —

      Цветут фиалки на я-мале

      И хороводят журавли.

      И свет по сини расплескавши,

      Течёт заря златым ручьём.

      Мне всё равно, что будет дальше,

      И даже смерть мне нипочём.

      Какие могут быть печали,

      Когда с небесной высоты

      Врачуют ангелы лучами

      Ожоги вечной мерзлоты…

      И, воскрешённый первым громом,

      Сотрясшим каменную высь,

      Я-мал, поняв, что он огромен,

      Упрямо борется за жизнь.

      Книжные полки как длинные-длинные рельсы, —

      Нет им начала, и быть им не может конца.

      Перечитала Марк Твена, Герберта Уэлса.

      Вышла на улицу. Слушаю песню скворца.

      Март убеждён: даже камни когда-нибудь тают.

      Может, ему и открыла бы карты свои…

      Вдруг он поймёт? Книгочеям всегда не хватает

      Книжки одной, о единственной в жизни любви.

      Сколько бы книг не писалось… В кострах не горело…

      Всё-то их мало… И всё-то в них – «что-то не то»…

      Самая главная книга, – в лесу зеленеет

      Буйной листвой и ветвями попав в переплёт,

      Тихо шумит, так что ты ничего не расслышишь.

      Ты не расслышишь! Тем более, кто-то другой.

      Кроме меня, самой верной, надёжной и лишней,

      Напрочь забытой, но ставшей твоею судьбой.

      Кроме  весны, что тебе даже слова не скажет.

      Кроме любви, не узнавшей, что будет потом.

      Ты станешь лучше, мудрее и чуточку старше,

      Словно молитву её прочитав перед сном…

      Главную книгу, про то, что действительно было

      В точке скрещения разных как люди дорог.

      Я не скупа. Я душою плачу за чернила…

      Даже твоей…  И не ври, что ты слишком убог.

      Бродячий театр. На сцене грустит Арлекино,

      Бия себя в грудь говорит про какую-то боль.

      Но то, что обычно случается только с другими,

      Навряд ли когда-нибудь может случиться с тобой.

      Совсем не жалеет свои серебристые струны

      И горло