Хорь и Калиныч. Маленькие поэмы. Алексей КозловЧитать онлайн книгу.
вы наделали здесь, суки?
Вы живёте здесь иль абы где?
Так и шол, стуча клюкой мужчина
И когда был несказанно пьян,
Кепарём или кустом жасмина
Гнал зелёных инопланетян.
Сверху облака и звёзды плыли
Свинка, Мышь, Лягушка и Варан
И сверкал как донышко бутыли
Сердцу дорогой Альдебаран.
Шол он в летний жар, метель и стужу,
Не снимая потных лабутен.
Не спросил никто: «Да почему же
И куда канаешь, старый хрен?»
В Лабутенах выделки нездешней
Сквозь поля, «Макдональдсы» и дрок
Шёл в Москву один хипарь сердешный,
По мирскому делу ходочок.
Троя
Ах, бедный Йорик! Помнишь, как с зарею
Меня кидал ты, когда мы в наперстки
С тобой играли, а порой в пристенок?
– Ни в коем случае, а в коем ли бы ни,
Но я о том, о том, о том, в чем сущность
Подслушанной за домино трепни!
Я сам в сад философский, словно в кущи,
Вхожу и говорю себе: «Верни!»
– Вернуть? Да никогда!
– Дурак!
– Ну, ни во веки!
– Меня ты рассмешил!
– Мне не до шуток!
– Что свойственно, о боже правый, миму?
– Идем в бардак, где можно скинуть схиму
Перед очами Марфы и Ревекки!
* * *
В часу втором я третий позвонок
Четвертой власти гладил пятернею,
А стал шестеркой, когда в день седьмой
В восьмерку превратилась ось телеги,
И годы полетели – девять, десять,
Одиннадцать, ети их всех, но тут
Двенадцать рыл апостолов явились
И все на одного, да, все на одного
Двенадцать месяцев, двенадцать иностранцев,
Счастливый рой, я был так возбужден,
Что не заметил следующих чисел,
А надо бы, но умоисступленье
Заворожило черного дрозда.
Да надо бы, бы надо, бы, бы надо,
Когда б не тот ли, кто там же еще?
Никто нигде никак не засветился,
Я потерял дорогу, красоту,
Земную жизнь прошел до половины
И в предпоследней трети опочил,
Чтоб силу инкарнации изведать,
И вот проснулся скунсом в колесе
С своею миской, ложкой и струею.
Ко мне порой приходят пионеры,
Шахтеры, проститутки, даже бомжи,
Доцент, два кандидата, академик,
Русалка, извлеченная из тины,
Кибальчиши, Плохиш, два Буратино…
Приходят зайцы с длинными ушами,
Слоны и рыси, я на них смотрю
Раскосыми и жадными очами,
Как гордый Буревестник или змей,
Потоками Иордана омытый,
Вблизи Крестителя с его желанной шайкой,
Да, медным тазом, коий угодил
На голову Отчизны величавой
И с ног свалил свирепого колосса,
Что назван был Империею Зла,
Иль просто импиреей, в час досуга
Меня