Иосиф и его братья. Томас МаннЧитать онлайн книгу.
он звучал жалостливо:
– Но кто же ты? Не разбойник ли ты и не сын ли разбойника, если приходишь к моей хижине и говоришь о себе «я»? «Я» может сказать всякий; кто это говорит – вот что важно.
Отвечая, Иаков не стучал зубами, потому что сейчас он их сжал:
– «Я» говорит твой сын, он настрелял тебе дичи и приготовил кушанье.
– Это другое дело, – ответил Ицхак из шатра. – Если так, то войди.
Иаков вошел в полумрак шатра, в глубине которого возвышалась глинобитная, покрытая подстилкой лавка, где, закутавшись в плащ, с тряпочками на глазах, лежал Исаак; лежал на подголовнике с бронзовым полукольцом, который возносил ему голову. Он спросил снова:
– Кто же ты?
И отказывающимся служить голосом Иаков ответил:
– Я Исав, космач, больший твой сын, и сделал, как ты велел. Приподнимись, сядь и подкрепи душу свою, отец мой. Вот кушанье.
Но Исаак еще не приподнимался. Он спросил:
– Неужели так скоро встретилась тебе дичь, неужели так быстро оказалась она перед тетивой твоего лука?
– Твой господь, бог твой, послал мне удачу, – отвечал Иаков, и голос прозвучал только в отдельных слогах, остальные были произнесены шепотом. Он сказал «твой бог» из-за Исава; ведь бог Исаака не был богом Исава.
– Что чудится мне? – спросил Исаак снова. – Твой голос невнятен, старший мой сын Исав, но мне слышится в нем голос Иакова.
От страха Иаков не знал, что ответить, и только дрожал. Но Исаак кротко сказал:
– Голоса братьев бывают сходны, и слова звучат в их устах совсем одинаково. Подойди же ко мне, я ощупаю тебя и погляжу зрячими своими руками, Исав ли ты, старший мой сын, или нет.
Иаков повиновался. Он поставил все, что ему вручила мать, и подошел ближе, давая ощупать себя. Подойдя, он увидел, что отец привязал к голове тряпочки ниткой, чтобы они не упали, когда он приподнимется, – точно так, как прикрепила Ревекка противные шкурки.
Растопырив остропалые свои руки, Исаак немного пошарил в пустоте, прежде чем наткнулся ими на приблизившегося к постели Иакова. Затем эти худые, бледные руки нашли его, и, ощупывая не прикрытые платьем места, шею, плечи, тыльные стороны ладоней, прикасались повсюду к шерсти козлят.
– Да, – сказал он, – конечно, теперь я убедился, это – твое руно, это красные космы Исава, я вижу их зрячими своими руками. Голос похож на Иаковлев, но волосы Исавовы, а они решают дело. Ты, значит, Исав?
– Ты это видишь и говоришь, – ответил Иаков.
– Так дай мне поесть! – сказал Исаак и сел.
Плащ повис у него на коленях. Иаков взял миску с едой, сел на корточки у ног отца и протянул ему миску. Но Исаак сначала склонился над ней, с обеих сторон положив руки на волосатые руки Иакова, и понюхал кушанье.
– Хорошо! – сказал он. – Хорошо приготовлено, сын мой! В кислых сливках, как я приказал, и с кардамоном, и с тимьяном, и с тмином.
И он назвал еще несколько