Модный Лондон. Одежда и современный мегаполис. Кристофер БруардЧитать онлайн книгу.
городу, они дают пропуск к тому, что он есть: к мифу[6].
Конечно, подходы вроде описанных выше уже были взяты на вооружение другими исследователями и использовались для тонкого анализа города и его мифов. К примеру, Ричард Сеннет проследил захватывающую историю городского планирования, опыта городской жизни и его связи с модерностью, произведя тщательную деконструкцию развивающейся символики тела в западной культуре. Впрочем, его интересуют тела абстрактные или обнаженные или и абстрактные, и обнаженные одновременно; их вены, нервы и мышцы приспособлены к развитию транспортной системы, восприимчивы к неврозу безликой городской толпы или деформированы давлением политических режимов или институтов мегаполиса. Но в анализе Сеннета в целом отсутствует тело одетое и модное как означающее коммерческих, социальных и досуговых сфер города[7].
Достойных текстов, в которых следование моде выделялось бы в качестве центрального концепта городской культуры, немного, и я полагаю, будет справедливо предположить, что их авторы были прежде всего озабочены другими вопросами, нежели созданием истории города с опорой на вестиментарные привычки его обитателей: Валери Стил, написавшая материальную историю парижской индустрии моды и ее глобального доминирования; Элизабет Уилсон, с ее историей женского опыта существования в городской среде, который по большому счету определялся опасностями и ограничениями, так что моде отводилось в этой работе место всего лишь одного из феноменов, которые привносили в этот опыт удовольствие и ощущение неловкости; и Марк Уигли, изучивший чувства вины и обязанности, которые архитекторы-модернисты, планировавшие города в начале XX века, испытывали по отношению к феминизированной сфере моды[8]. Итак, до сих пор использование в качестве инструмента для анализа столичной культуры отношений между модой, пространством, временем и местом не считалось достаточно значимым, чтобы посвящать ему отдельное исследование.
Модель, подходящую для поставленной нами исследовательской задачи, можно найти в работе географа Дэвида Гилберта[9]. Он предлагает пять исторических мотивов, при помощи которых можно описать любой «длительный процесс развития географии столиц мировой моды», и, конечно, при разборе конкретных эпизодов, которые составляют наше исследование, эти мотивы используются. Во-первых, Гилберт считает, что расцвет модного города обусловлен появлением в XVIII веке «современных» городских форм розничной торговли и потребления. Такие новаторские практики в области торговли и демонстрации товара концентрировались в разных и конкурирующих между собой местах по всему миру, однако их развитие было особенно заметным в разное время в Париже и Лондоне, затем в Берлине и Нью-Йорке и, наконец, в XX веке – в Милане и Токио. Во-вторых, он отмечает, что экономические и символические системы европейского империализма складывались на протяжении XVIII–XIX
Де Серто М. Призраки в городе // Неприкосновенный запас. 2010. № 2 (70).
Sennett. Flesh and Stone.
Steele. Paris Fashion; Wilson. The Sphinx in the City; and Wigley M. White Walls, Designer Dresses. Boston: MIT Press, 1995.
Gilbert D. Urban Outfitting: The City and the Spaces of Fashion Culture // Bruzzi and Church Gibson (eds). Fashion Cultures. Pp. 7–24.