Ворон. Волки Одина. Джайлс КристианЧитать онлайн книгу.
их Браму, и тот довольно причмокнул. Все радовались, что у нас теперь есть свежее мясо, хотя полакомиться им мы сможем, только когда отойдем подальше.
– Ничего, научатся, Оск, – ответил Улаф, разрезая воздух мечом. – Помню я время, когда ты до нижнего бимса [20] не доставал, парень. Да монахи Белого Христа лучше с потаскухами управляются, чем ты с копьем!
Оск выругался.
– Я тоже помню те дни, Дядя, – сказал Брам, фыркая, как бык, и отдавая бараньи ноги на «Фьорд-Эльк». – Малыш Оск даже себе на башмаки попасть не мог, когда мочился!
– Иди к черту, Брам, – ответил Оск, перелезая на «Фьорд-Эльк».
Но шутливая перебранка только начиналась.
– Да он моей жене веслом по заднице не попал бы! – завопил страшила Хедин.
– Сказывали, однажды Оск в море прыгнул, да промахнулся, – ревел со смеху Свейн.
– А из лука он стрелял так плохо, что родители целых пятнадцать лет считали сыночка слепым! – сказал еще кто-то, и в конце концов даже Оск не мог скрыть улыбку в бороде.
С «Морской стрелы» тоже доносился смех, сливавшийся с глухими ударами прибоя, – воины в серебристой лунной мгле затаскивали на корабли добычу. Я надеялся, что блеск добытого в бою серебра отвлечет датчан от мыслей о свежей могиле, в которой покоились их братья, и, судя по доносившемуся до моих ушей смеху, так оно и случилось. Я направлялся к своему сундуку, когда один из датчан запел:
Мы сразились с синелицыми, Чья кожа пепла темнее. Мы отымели их женщин И набили трюмы добычей.
Иногда мне кажется, что человеческий смех оскорбителен для ушей богов. Бесился же Грендель [21], когда слышал бесстыдные песни и шутки, несшиеся из медового зала короля Хродгара. Часто бывает и так: только что воин беззаботно смеялся – и вот он уже лежит мертвый, словно жестокие прядильщицы вплетают золотую нить в полотно его жизни прямо перед тем, как ее оборвать.
– Ладно, парни! – прокричал Рольф с мачты «Морской стрелы». – Хорош торчать в этой дыре, здесь больше нечем поживиться!
Облегчившись на суше, датчане неспешно забирались на корабль. Последним шел Туфи с серебряным крестом на плече. Пошатываясь, будто только что потратил все силы на потаскух, он подошел к «Морской стреле» и попытался отдать крест Огну, чтобы тот подержал, пока он будет забираться на корабль, но Огн, увидев распятье, в ужасе отпрянул и схватился за амулет с Мьолльниром у себя на шее.
– Не тащи его сюда! – прошипел он, брызгая слюной и удивляясь безразличию Туфи.
– Не брюзжи, как старуха, – усмехнулся Огн. – Лучше помоги поднять эту чертову штуку. Это же чистое серебро!
– Огн прав, Туфи, – сказал рыжий Бьорк, – оставь крест здесь.
Туфи помотал головой и сплюнул на землю.
– Отойдите, слабаки, – ругнулся он, перекидывая ногу через борт «Морской стрелы».
То ли он поскользнулся, то ли корабль качнуло волной, но Туфи свалился за борт. Раздался глухой всплеск, и все затихло. Датчане кинулись
Бимс – поперечная балка, поддерживающая палубу. Часть набора корпуса корабля.
Грендель – страшное чудовище из англосаксонской эпической поэмы «Беовульф».