Леонид обязательно умрет. Дмитрий ЛипскеровЧитать онлайн книгу.
кольцо вновь примерил на свой палец плебей. И чем больше она страдала, тем яростней и сильней становился капитан КГБ.
Так в первый раз эмбрион на практике осознал, что не на все его воля. Космос ему не принадлежит, хотя он его полноправный житель. Просторы Вселенной могут бороздить все, кому угодно, даже чужаки, хочет этого Вселенная или не желает этого вовсе. Насилие – главное несоответствие порядку вещей, установленному Богом. Он противоречия устранять не желает, пустив все на самотек. Ему же – малой конечной субстанции, оставалось лишь из всех сил вырабатывать яд, чтобы отомстить ей за чужое вторжение.
Совершеннейшая аномалия произошла и с ней.
В первую секунду, от насильственного вторжения капитана, она испытала вместе с рвотными корчами и чувство ненависти ко всему мужскому роду, тем более что мужское отличие ворвалось в совсем не предназначенное природой для этого место. Во вторую секунду ее вновь вывернуло, да так мучительно, что зрение от скакнувшего давления расфокусировалось и глаза перестали различать паркетины перед самым носом… Через пятнадцать секунд, совершенно не готовая к тому, она испытала такой невероятной силы финальный аккорд сладострастия, будто по клавишам фортепиано, как по наковальне, грохнули молотом, словно в ее теле слились все временные реки и само время остановилось, оставив лишь внутри нее вечный отзвук финального аккорда.
У Платона Антонова все было скромнее. Это по сравнению с ее достижением. Но по меркам его нервной системы ощущение было из ряда вон выходящим. Словно он готовился выстрелить из обычного «ТТ», а вместо этого испытал новое оружие.
Он еще долго трясся всем телом, а ее сознание вовсе отсутствовало на этой земле…
Так капитан КГБ Платон Антонов вошел в ее жизнь. Не с охапкой алых роз зимой к парадному подъезду, не с бесконечной пачкой денег и утонченной красотой лысины абрека, а прокрался через черный вход, ненарочно гаденько и оттого так сладенько!..
Он никогда не оставался у нее ночевать. Вернее, она не позволяла. Мягко, несвойственно собственному характеру, просила его уйти, хотя еще несколько минут назад кричала в исступленном наслаждении так, что у Слоновой Катьки во вставных челюстях ломило, а Се-Се плакал навзрыд, ощущая себя совершенно несчастным. Настоящие путешественники всегда обходятся без женщин, успокаивая себя, глотал море из собственных слез горняк!..
Она говорила, что ни с кем не может ночевать, что натура у нее такая – проспать всю жизнь в одиночестве, и не в капитане вовсе дело.
Он не спорил, всегда уходил, лишь долго-долго смотрел на прощание в ее чистые глаза. Чего-то там силился выглядеть…
Как раз все дело заключалось именно в нем.
Юлька мучилась двойственным состоянием отчаянно. Видеть не могла его гэбэшную физиономию, но, когда глаза закрывала, мозги тотчас затуманивались, а тело ожидало вторжения.
Эмбрион тоже не собирался сдаваться, травил ее кровь нещадно, превратив лицо молодой женщины из полного жизнью, спелого