Жестко и быстро. Владимир ПекальчукЧитать онлайн книгу.
один перекат, вскочить, сжимая зубы и пошатнувшись от изнеможения, разорвать дистанцию. А мертвец, относительно свежий и еще не успевший ссохнуться до состояния мумии, начинает наступать, замахиваясь для очередного удара. Делает он это не совсем так, как давешний буздыганщик – тот был неуклюж и механичен, а движения мечника выдают несколько большее прижизненное мастерство.
Дела мои не ахти, ибо главный козырь – подвижность – практически сошел на нет. Как хорошо, что перед встречей я передохнул пять минут, иначе сейчас все было бы еще хуже, чем есть.
Покойник надвигается, и у меня, скорее всего, только одна попытка, я не уверен, хватит ли сил на вторую. Что ж, будь что будет.
Он поднимает руку с мечом на уровень живота – то есть на уровень моей груди – и разворачивает лезвие горизонтально. Я иду на сближение. Ну же, танцор немощный, покажи, что можешь!
Два шага вперед, мой и его, я в пределах досягаемости клинка. Вот он, удар. Не получится, что задумал, – я труп снова.
Ноги танцора выручают, мне удается очень резко изменить передний ход на задний, меч мелькает так близко от моей груди, что, кажется, даже задевает рубашку, но противник уже раскрыт.
Я бросаюсь вперед, мимо него, снова упираюсь ногой в песок и отталкиваюсь, метнув свое тело в спину противнику, моя нога, на этот раз уже в ботинке, четко ставится под колено.
Мы летим наземь оба, но я сверху – и я быстрее, и руки мои, к счастью, не так утомлены, как ноги. Я отталкиваюсь ладонями от его спины, мягкой и слегка припухшей, вскакиваю на ноги и правой наступаю на его запястье, наклоняюсь и изо всех сил вцепляюсь в рукоять оружия.
Мертвец оказался необычно сильным. Он потянул руку к себе с такой мощью, что его посиневшая, вздутая кожа прямо слезла с плоти, однако к этому моменту я успел вывернуть его кисть так, чтобы меч уже находился вертикально, и я крепко держал его под крестовиной.
Поворот кисти против большого пальца сделал свое дело: под моим ботинком мертвец протащил уже обезоруженную руку. А я тем временем отступил на два шага и перехватил оружие поудобнее.
Меч – странный гибрид. Клинок – прямой, один в один как у ниндзято, но полноразмерной длины, как у катаны. Рукоять из наборной кожи, но овальная форма и длина – тоже как у катаны. Однако на конце – противовес, у японских мечей отсутствующий, и вместо круглой цубы – крестовина. Сойдет.
Вот теперь все совсем наоборот, и у противника еще меньше шансов, чем было у меня.
Потому что как-никак в кэндзюцу у меня тоже черный пояс.
Руки с желатиновыми мышцами – не самый лучший вариант, но мастерство, как говорится, пропить нельзя. Я выбрал идеальный в этой ситуации замах, угол и точку удара и выполнил движение настолько филигранно, насколько мне позволила немощная сила истощенного танцора. Все остальное сделали вес и острота меча.
Мертвец, успевший подняться только наполовину, лишился верхней половины головы и, расплескав гниющее содержимое черепной коробки, распластался в песке.
А все-таки