Сорняк. Джузеппе ГрассонеллиЧитать онлайн книгу.
замечания. Я вытянулся по стойке смирно и ответил, что возражений нет. Меня продолжали спрашивать, соответствуют ли обвинения истине. Я ответил, что соответствуют, и получил пять суток в карцере. По правде говоря, я еще дешево отделался. Несоблюдение субординации считалось в армии серьезным преступлением, и меня могли отправить в тюрьму, но, к счастью, лейтенант в своем отчете указал не все подробности.
– Надеюсь, в этом кабинете я вас вижу в последний раз, ясно? – сказал полковник отеческим тоном.
– Да, синьор! – ответил я, продолжая стоять смирно, пока мне не отдали приказ удалиться.
Я собрал вещи и направился к карцеру, маленькой каморке недалеко от сторожевого поста. И, пока я шел к месту заточения, все в казарме – даже некоторые деды, – увидев меня с простынями и одеялом в руках, подходили и хлопали по плечу в знак сочувствия. Перед карцером я встретил лейтенанта и вытянулся перед ним в струнку, как и полагается солдату. Он ответил на мое приветствие, пристально посмотрел мне в глаза и удалился. Нам больше нечего было сказать друг другу.
Вечером под окном карцера появился Тано, глава дедов. Он принес мне кофе. Я взял чашку, но пить не стал: побоялся, что тот насыпал или подлил что-нибудь в напиток. Тано умолял меня простить его. Он едва ли не рыдал, напоминая, что мы земляки и неправильно друг друга поняли. Стало очевидно, что он позвонил домой.
– Ты только сейчас вспомнил, что мы земляки? – взорвался я. – Тогда почему я сижу в карцере, а ты нет?
– Я пойду к коменданту и скажу, что ты ни в чем не виноват, что это ошибка…
– Брось, не стоит.
Однако он не стал меня слушать и помчался к коменданту. Я закричал ему вслед, чтобы он никуда не ходил, но Тано не послушался. “Из-за этого кретина я снова нарвусь на неприятности”, – подумал я. Ведь меня наказали за оскорбление офицера, а не за ушат с дерьмом.
Позднее я узнал, что комендант обругал Тано последними словами – его брань была слышна на всю казарму. Комендант сказал ему, что ничего не знал про ушат, а потом вышвырнул Тано из кабинета, обозвав слизняком.
Никто из ребят не знал про мою месть, а Тано во всеуслышание заявил, что я облил его дерьмом. Последние дни в казарме стали для Тано кошмаром. Он по три раза на дню бегал за кофе или шоколадками для меня. Спесь слетела с него мгновенно.
Прежде чем попрощаться со мной, за день до отъезда, Тано спросил меня, могут ли теперь его родные в деревне чувствовать себя спокойно. Я ответил, что на этот счет он может не волноваться, и даже протянул руку. Когда моя узкая ладонь утонула в его лапище, по моей спине пробежал холодок. Случись нам схватиться в настоящей драке, он убил бы меня. Перед тем как окончательно уйти, Тано обернулся и махнул мне на прощанье рукой.
“Черт возьми, – подумал я. – Тино потрудился на славу, доконал этого медведя…” Мне было любопытно, что же сделал мой друг, чтобы так запугать деда.
Итак, я вышел победителем из этой маленькой войны. Более того, одним выстрелом я убил двух зайцев – избавился от произвола дедов