Эволюционные и «революционные» изменения государственно-правовой формации. С. Г. ПавликовЧитать онлайн книгу.
что «все новые властители, положение которых зависит от сочувствия и доверия масс, говорят вначале сладким языком».[23] В числе этих «сладких слов» утверждения о том, что «анархизм представляет собой…творческую созидательную силу народа, выработавшего учреждения обычного права, чтобы лучше защищаться от желающего господствовать над ним меньшинства».[24] Соответственно, «всякая власть в той или иной степени стремится сосредоточить в своих руках бразды правления жизнью общества. Она предрасполагает массы к пассивности, ибо само ее существование удушает в людях дух инициативы».[25] И, напротив, «во все времена, начиная с Древней Греции и до наших дней, появлялись личности и течения мысли и действия, стремившиеся не к замене одной власти другой, а к полному уничтожению власти, за владевшей общественными учреждениями, не создавая вместо нее никакой другой власти. Они провозглашали верховные права личности и народа и стремились освободить народные учреждения от государственных наростов, чтобы иметь возможность дать коллективному народному творчеству полную свободу, чтобы народный гений мог свободно перестроить учреждения взаимной помощи и заботы, согласно новым потребностям и новым условиям существования. В городах Древней Греции и, особенно, в средневековых городах (Флоренция, Псков и т. д.) мы находим много примеров борьбы этого рода».[26] Таким образом, якобы «анархизм родился из того же протеста, критического и революционного, из которого родился вообще весь социализм. Только некоторые социалисты, дойдя до отрицания капитала и общественного строя, основанного на порабощении труда капиталом, остановились на этом. Они не восстали против того, что составляет, по нашему мнению, истинную силу капитала – государства и его главных оплотов: централизации власти, закона (составленного всегда меньшинством в пользу меньшинства) и суда, созданных главным образом ради защиты власти и капитала».[27] В итоге, мы уже не далеки от позиции Н. Махно, согласно которой «государство, как власть, как организация общества, не могущего жить без насилия, разбоя и убийств – должно умереть под совместными дружными и сильными ударами революционных трудящихся».[28] Подобно рода рассуждения не чужды и «Катехизису революционера», ибо «спасительной для народа может быть только та революция, которая уничтожит в корне всякую государственность и истребит все государственные традиции, порядки и классы России».[29]
В результате государственного переворота (или для его обоснования) практически всегда ставится под сомнение сама ценность права. П. Кропоткин писал: «когда нам говорят о Праве с прописной и начальной буквой, и заявляют, что «Право есть объективирование Истины»…мы знаем, что эти мыслители шли ложной дорогой, и видим в их звучных фразах лишь попытки бессознательных обобщений, построенных на совершенно недостаточной основе, и кроме того затененных
Волин В. Неизвестная революция. М.: Праксис, 2005. 1459 с. С. 432.
Кропоткин П. Анархия. М.: Айрис-пресс, 2002. 576 с. С. 112.
Волин В. Указ. Соч. С. 458.
Кропоткин П. Указ. Соч. С. 132.
Там же.
Махно Н. Русская революция на Украине. Париж, 1927. 234 с. С. 225.
Нечаев С. Катехизис революционера. Женева, 1869.