Страна премудрых пескарей. Очерки истории эпохи. Анатолий ВассерманЧитать онлайн книгу.
дипломатических манёврах, считаются у нас хитрецами и даже лицемерами, хотя по общеевропейским меркам – не говоря уж об английской традиции – они на редкость просты и откровенны.
Замечательный английский историк и теоретик исторической науки Тойнби определяет цивилизацию как привычный формат ответа на вызов. По его мнению, русская цивилизация под внешним давлением резко сжимается, уходя от источника давления, а потом столь же резко расширяется, вбирая этот источник в себя и превращая в один из множества источников своей силы. Фраза «за века обороны Россия расширилась на половину евразийского континента» – не анекдот, а довольно точное описание результата длительного следования описанному Тойнби порядку действий.
Впрочем, английская цивилизация оказалась не менее эффективна. Отточенное искусство стравливания зачастую позволяло брать новые земли едва ли не голыми руками. Так, Индия, чьё население всегда многократно превосходило английское, завоевала себя для Британии практически сама: междоусобные распри сотен местных князьков позволили англичанам раз за разом сокрушать очередного независимого правителя силами уже зависимых. А в книгах Фенимора Купера делавары благородны, а гуроны коварны потому, что на протяжении большей части XVIII века гуроны воевали на французской стороне, а делавары на британской. Кстати, скальпы они (и прочие индейские племена) снимали одним и тем же способом, ибо этому приёму их обучили британцы: наёмников оплачивали по числу сданных скальпов.
Могущество и богатство привлекают немало сторонников. Растущая империя стала желанным союзником. В двадцатилетие войн, последовавших за Великой Французской буржуазной революцией, Россия оказалась по одну с Британией сторону баррикады не только из монархических соображений, но и потому, что британский рынок охотно поглощал русское сырьё и продовольствие, давая взамен продукцию постоянно разнообразящейся промышленности. Правда, британцам пришлось посодействовать заговору против императора Павла I Петровича Романова: тот по примеру прадеда Петра I Алексеевича старался развивать собственную промышленность и потому тяготел к союзу с Францией, а тогдашним дворянам – как и нынешним деятелям, прикрывающимся либеральными лозунгами, но воспринимающим себя как дворян и относящимся к остальному народу как к крепостным и даже рабам – было куда выгоднее продавать необработанное, предаваясь не хозяйственным хлопотам, а балам и зарубежным поездкам на выручку от экспорта.
Совместная победа над Наполеоном не помешала Британии уже через четыре десятилетия встать на сторону его племянника – нового французского императора Наполеона III. Война против России, где Британия и Франция соучаствовали, нынче называется Крымской потому, что новоявленные союзники понесли тяжелейшие поражения повсюду, кроме этого полуострова. Особо впечатлил британский поход на Камчатку. Гарнизон тамошнего Петропавловска составлял порядка