Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции. Сельма ЛагерлёфЧитать онлайн книгу.
он начал клевать носом.
А на дворе весна. Всего-то двадцатое марта, но в приходе Западный Вемменхёг на юге провинции[2] Сконе уже весна. Зелень еще не появилась, но почки – тут как тут. Придорожные канавы залиты до краев талой водой, по обочинам цветет мать-и-мачеха, заблестела и потемнела кора на кустарнике у забора.
Родители оставили дверь приоткрытой, и слышно, как весело заливается жаворонок. По двору бродят куры, и, судя по кудахтанью, им тоже весело. Степенно, но бодрее, чем обычно, вперевалку выступают гуси и при каждом шаге поворачивают голову: налево, направо, налево, направо. В коровнике тоже, наверное, пахнет весной – оттуда время от времени доносится радостное мычание.
Мальчик читал, бормотал и то и дело встряхивал головой. Вот засну, не успею все это выучить, ну и попадет мне от отца!
И все же заснул.
Он и сам не знал, сколько проспал. Разбудило его тихое постукивание за спиной.
На подоконнике, как раз напротив, стояло большое зеркало, в нем отражалась почти вся комната. И он сразу увидел, что крышка большого сундука открыта.
Большой, тяжелый, посеревший от старости дубовый сундук с железной резной окантовкой. Никому, кроме матери, не разрешалось не только открывать, даже прикасаться к этому сундуку. Там хранилось ее приданое. Чего там только не было! Два старинных народных костюма: красные блузы с коротким лифом, сборчатые юбки, большая брошь с жемчугом. Накрахмаленные косынки, тяжелые серебряные пряжки и цепочки. Теперь, конечно, никто такое не носит. Мать много раз собиралась выкинуть все это старье, но так и не собралась.
А сейчас крышка откинута. И как это может быть? Он сам видел – мать копалась в сундуке перед уходом, а потом закрыла крышку. Она ни за что не оставила бы сундук открытым.
И ему стало страшно. А что, если, пока он спал, в дом забрался вор? Что делать? Настоящий разбойник может и убить, им это нипочем, разбойникам.
Он сидел, не шелохнувшись, делал вид, что спит, и подглядывал в зеркало.
Вор так и не показался, но мальчик краем глаза заметил какое-то движение. На сундуке шевелилась странная тень, словно какая-то жидкость, быстро темнея, переливалась в невидимом флаконе. Вгляделся, зажмурился, посмотрел опять – и не поверил своим глазам.
То, что он принял за тень, была никакая не тень.
Это был гном. Настоящий гном. И этот настоящий гном сидел на передней стенке сундука верхом, как на лошади.
Мальчик слышал, конечно, о гномах. Говорили, что в каждом доме есть свой гном, гном-домовой. Эти гномы-домовые якобы считают людей своими подопечными и следят, чтобы семья жила в достатке. Но он даже вообразить не мог, что они такие крошечные. Высотой в ладонь, не больше. Безбородое личико, морщинистое, как у старика. Черный камзол, брючки до колен и широкополая шляпа – настоящий франт. Кружева на воротнике и манжетах, башмаки с золотыми пряжками, подвязки на брючках собраны в изящные розетки.
И этот гном, оказывается, вытащил из сундука бабушкин вышитый передник и с восторгом рассматривал. Качал
Провинции в Швеции – чисто географическое деление, не совпадающее с административным. Административная единица называется