Тринадцать ведьм. Инна БачинскаяЧитать онлайн книгу.
в зеленом свитере. – Орудия пытки?
– Сейчас расскажу, – сказал благодушно Монах.
– Кто вы вообще такой? – пискнул кто-то из глубины зала.
– Меня зовут Олег Монахов…
– Христофорович ваш псевдоним?
– Нет, Христофором звали его папу!
– А фамилия Колумб?
Монах рассматривал зал, сохраняя на лице самое благодушное выражение. Шумок постепенно стих, записные шутники исчерпались; напоследок Ляля Бо восторженно выдохнула:
– Держит паузу!
Монах сунул руку в торбу. Тишина наступила такая, что стало слышно, как тонко, по-комариному, звенит крайний от сцены светильник. Монах подумал, что светильник точно так звенел и в прошлый раз…
Взгляды всех были прикованы к торбе в его руках. Монах не торопясь, вытащил из торбы литровую бутыль «Абсолюта» и пакет с пластиковыми стаканчиками.
– Ни фига себе! Водяра! – восхитился тощий в зеленом свитере.
– Заряжать будет!
Монах поднялся, расчесал бороду пятерней и сказал негромко:
– Господа, я хочу помянуть вашего собрата, замечательного артиста, прекрасного человека и верного друга Петра Звягильского. Я не имел чести знать его лично, но много о нем слышал. Трагическая его смерть загадочна, мистична, если хотите, и ни у кого нет точного ответа на вопрос, что это было.
– Самовозгорание! Я читал! – выкрикнул Арик.
– Возможно, господа, возможно. Но ведь возможно и другое…
– Что?
– А вот об этом мы с вами поговорим после… – Монах кивнул на бутылку. Неторопливо распечатал пластиковые стаканчики, свинтил пробку на бутылке и сказал: – Прошу вас, господа!
Захлопали сиденья, народ стал подтягиваться к сцене.
– Правильный чувак, – прошептал Вербицкий сидевшему рядом Леше Добродееву. – Как он их уделал!
– А то! – отозвался Добродеев, поднимаясь. – Ты его еще не знаешь, он настоящий волхв. Пошли, примем за упокой Пети.
Вербицкий несколько удивился, но отнес «волхва» за счет излишней эмоциональности журналиста. Он и сам часто ляпал несусветное ради красного словца, и ляпы его не лезли ни в какие ворота. Но, не поверив, тем не менее стал присматриваться к Монаху.
Они подошли к сцене, и Монах протянул им стаканчики с водкой.
– Мир праху твоему, Петя! – сказал Вербицкий, задрав голову к потолку. – Ты был нашим товарищем, ты был лицедеем, ты привык к сцене и славе, ты жил в пестром мире балагана. И смерть твоя была такой же яркой и балаганной, как и жизнь – в свете софитов, на публике… о чем еще может мечтать артист? Мы не забудем тебя, Петя! И ты нас не забывай, прилетай в гости. За Петю Звягильского!
– Господа, а теперь к делу! – начал Монах, когда поминальная церемония завершилась. – Смерть вашего друга была, увы, не самовозгоранием, как вы решили. Он был убит коварно и с особой жестокостью, и одно лишь утешает – Петр Звягильский умер не мучительной смертью в огне, а от обширного инфаркта…
В зале поднялся шум. Артисты вскакивали с мест, все кричали одновременно…
Монах