Мавры при Филиппе III. Эжен СкрибЧитать онлайн книгу.
отдав приказание отвести их в гостиницу «Золотое Солнце» и посадить в пустой погреб.
Отправились. Молодые герои были побеждены, однако не потеряли присутствия духа. Они молча шли и по временам переглядывались, как будто передавая друг другу вопросы: «Что делать?» и «Как спастись?» Надо было отдать должное Пикильо, потому что он больше думал о своем приятеле, нежели о себе. Ему больше хотелось освободить товарища, чем самому быть на свободе и, хотя он был умен и смел, ему казалось невозможным выпутаться. Дюжие, крепкие телохранители держали их не за ворот, потому что ветхость одежды не позволяла этого, а за руки, крепко стиснув их. Маршировали они быстро и волокли бедняжек за собой так, что маленькие и худые ноги детей едва успевали переступать по камням неровной мостовой. Однако Пикильо нашел средство обмануть охранников; притворясь, будто запнулся, он упал в таком месте, где солнце превратило грязь в сухую пыль. Вожатый резко дернул его за руку, но хитрый Пикильо успел захватить горсть пыли и крепко сжал в руке. На повороте улицы он вдруг бросил ее в глаза солдату, который вел приятеля, и закричал:
– Беги, брат! Беги!
Воин-гражданин стал обеими руками протирать глаза, а Педральви пустился бежать, кинув на своего друга признательный взгляд, который выражал: «В долгу не останусь».
Этот великодушный поступок, разумеется, навлек на бедного Пикильо побои; солдаты, потащив его за обе руки, заперли в указанном погребе на замок, а сами не столько по долгу службы, сколько из любопытства, поспешили к заставе.
Король въехал в Пампелуну при звоне колоколов, сопровождаемый криками народа, при ярком свете факелов и блеске иллюминации. Впереди шли трубачи, потом ехали придворные дамы в парадных каретах, кавалеры верхами в богатых одеждах, окруженные множеством пажей. Между гражданами Испании, которые прежде жили в боевых лагерях, а теперь служили украшением пышному двору, были: герцоги Инфантадо, Медина де Риоско, д’Эксалонья, д’Оссунь, Медина-Сидония и Гусман. После этого следовало идти Испанской гвардии, но ее заменял отряд Пампелунских кузнецов и сапожников, вооруженных пиками. Потом шли купцы и почетные граждане, одетые алебардистами, которых толпа приветствовала неистовыми криками восторга, указывая на любезных знакомцев и заставляя их кланяться на все стороны. Затем следовали оруженосцы, составлявшие собственный конвой хранителя государственной печати. Самая печать заключалась в алом бархатном ларчике, который стоял под зеленым бархатным балдахином на сплошном седле двух мулов. Позади их шли четыре латника с огромными палицами.
Кареты короля и первого министра были окружены всеми остальными сановниками двора и государства; толпа альгвазилов и чиновников инквизиции заключала церемониальное шествие. Филипп III подъехал к дворцу вицероя, где его ожидали губернатор и городские власти. На восклицания толпы он отвечал приветливостью, но вместе с тем с какой-то рассеянностью, которая подавала повод думать, что мысли его были заняты чем-то важным, тогда как он ровно ни о чем не думал. Выражения