Девочка в саду и другие рассказы. Олег РябовЧитать онлайн книгу.
и в заключение, чтобы окончательно утвердить, что Каяр был великим охотником, скажу, что однажды он притащил Ивану крупную взрослую рысь, которой перекусил шею. Справедливости ради замечу, что на передней лапе у рыси болтался заячий капкан, но в то же время знайте, что рысь – это очень серьезный и опасный хищник. Рысь порвала немного Каяра, он быстро сам себя зализал. Хотя кончил Каяр плохо, но об этом позже.
Я сам в те годы, когда был жив Каяр, очень полюбил охоту и часто пропадал в лесу. Ведь лес хорош, если его понимать, в любое время года, и объяснять это не надо: и зимой, и летом у него свои прелести. Я даже решил завести своего пса, и непременно лайку. А Михаил между тем каким-то неправедным образом выправил Каяру фальшивые документы, что он у него породистый. Он теперь своего красавца даже на выставки водил и какие-то призы там получал. И даже на вязки к породистым сучкам Каяр теперь изредка допускался. Хотя и без документов было видно, что он – настоящая русско-европейская породистая лайка.
И вот однажды, спустя лет пять или шесть, Михаил предложил мне в подарок щенка, алиментного щенка от своего Каяра, положенного ему за вязку. Супруга не возражала, и мы поехали смотреть на суку и ее помет из трех щенков, имея право выбора. Супруга моя сразу сказала, что будем брать того щенка, который к ней поползет: есть такая примета. Ехать пришлось в пригород, где стояли частные дома с сараями и приусадебными участками. Черненькую сучку, маленькую, усталую, ободранную, всю высосанную, увели в сарай, а нас провели в избу, где из корзинки вывалили на пол трех маленьких беспомощных зверенышей. Все они были черные с белыми пятнами, два уже могли сидеть, опираясь на передние расползающиеся лапы, а третий пополз прямо к моей супруге.
– Это наш, – сказала она.
Мы договорились с хозяевами, что они за дополнительную плату подержат нашего щенка лишних две недели с матерью, и, радостные, уехали. Так я стал ненадолго владельцем щенка русско-европейской лайки. Ненадолго – потому что буквально через неделю ко мне зашел Михаил в совершенно убитом состоянии. Мы пошли с ним на кухню.
– Что с тобой случилось? – спросил я.
– Беда у меня.
– Что за беда?
– Каяра застрелили.
– Кто? Как застрелили?
– Кто-кто? Ванька пьяный. Он зашел в Ключищи, соседнюю деревню, а там ему кто-то и налил. Он заснул на чьем-то крыльце, а когда в себя пришел, смотрит – у ног лежит Каяр довольный, а вокруг перья от курицы. Ванька мне сказал, что Каяр поймал курицу и сожрал ее. Не верю! Никогда не давил кур, а тут – задавил, да еще сожрал. А Ванька мне говорит: если собака стала домашних кур давить, то она уже испорчена, и толку от нее не будет. Вот он его и застрелил. А потом сказал, что разозлился и застрелил, а потом все жалел. В общем, пьяный был.
– Да, беда, – произнес я с сожалением, еще не догадываясь, что эта беда коснулась и меня.
– Так я чего пришел! Щенка-то я тебе не отдам. Это наша общая просьба: и моя, и Ленькина, и Танькина. Ну, в общем, ты понимаешь!
Так я остался без