Айседора Дункан. Модерн на босу ногу. Юлия АндрееваЧитать онлайн книгу.
вызывая на бис.
Японский «Отелло» привел немецкую публику в недоумение похлеще, нежели в свое время французскую «Гамлет». Так, в постановке великого реформатора театра Отодзиро Каваками Отелло вообще не был мавром. Правда, он был уродом, и в этом следившая за спектаклем Айседора находила особый трагизм жизни смелого и сильного генерал-майора Ваширо, назначенного губернатором Формозы, когда при участии китайских пиратов там вспыхнуло восстание.
Оказавшись на берегу, он познакомился с Томой-Фуд-жи (Дездемоной, Сада-Якко), стройная фигурка которой была еще более стянута модным, изящным американским туалетом. Дочь графа Банжо-Фура (Брабанцио), министра финансов, она сразу же производит на Ваширо неизгладимое впечатление, но, что самое странное, она тоже сразу же влюбляется в урода генерала.
Отец против брака, так как желает выдать дочь за сына директора банка Кокотори (Родриго). Вскоре появляется Годза-Ия (Яго), тут отступлений от текста не наблюдалось, должно быть, японцы считали, что предатель – и в Японии предатель, Бьянка же вдруг сделалась гейшей из Токио.
По пьесе, Дездемона должна петь народную песню, но японский этикет не позволял даме, занимающей высокое положение, опускаться до мужицких куплетов, поэтому в спальне Дездемоны на самом видном месте располагался граммофон.
Бурные «выступления» девушек на ее спектаклях несколько улучшили настроение актрисы, но, как выяснилось позже, проблема была не только в нем. Сборов, которые делала Лои Фуллер, хватило бы ей на беспечную жизнь в лучших гостиницах Берлина, с тем чтобы она столовалась исключительно в самых дорогих ресторанах, заказывая изысканные блюда и запивая их дорогими винами. Теперь на те же самые средства она должна была не только оплачивать проживание и питание себя, своей свиты, а также театра Сада-Якко, но и арендовать залы для двух театральных трупп. Дошло до того, что из Берлина в Лейпциг они были вынуждены переезжать практически без багажа.
В Лейпциге повторилась та же история, публика забрасывала цветами Лои Фуллер и игнорировала Якко. После Лейпцига был Мюнхен, там они так поиздержались, что в Вену, где уже были расклеены афиши, сообщающие о грядущих спектаклях несравненной Лои Фуллер, поездка чуть было не сорвалась, так как не на что было купить билеты. Положение спасла Айседора, которая, по собственной инициативе, нанесла визит американскому консулу, попросив его выдать необходимую сумму на билеты.
В Вене повторилась та же картина, Лои делала сборы, а Сада – долги. Однажды во время обеда, как обычно пребывающая в хорошем настроении Лои, усадила подле себя уже подуставшую от безделья Айседору:
– Венское артистическое общество уговорило меня потанцевать на безденежном вечере, устраиваемом для представителей местной богемы в Kunstlerhaus. Если не возражаете, душенька, вы могли бы выступить там вместе со мной и нашей милой Сада-Якко.
Айседора была счастлива возможностью размяться и показать себя в избранном обществе людей искусства.
В