Здравствуй, душа!. В. В. ЗеленскийЧитать онлайн книгу.
атаковал современную психотерапию с ее обращенностью в глубины человеческой психики и концентрацией на внутрипсихических проблемах и индивидуальной симптоматике. В одном из своих многочисленных интервью Хиллман говорит:
«Все стало чертовски „внутренним“! Это особенно проявилось в том, как массовая культура воспринимает Юнга. Все буквализировано. Все посвящено моей „внутренней“ жизни. А ведь весь фокус юнговского подхода заключается в том, чтобы дать свободу потоку мысли, дать свободу исследовать различные аспекты явления… А нынешние юнгианцы во многом жертвуют юнговским даром – культурной перспективой, пытаясь загнать эту „свободу“ в терапевтический кабинет. Юнг путешествовал по миру, разговаривал с африканцами и индейцами… Он говорил, что психическое разлито в мире, а не в черепной коробке, не „внутри“ нас. Широко известно его критическое замечание по поводу современной жизни о том, что боги – голоса мировой психики – стали болезнями. И здесь меня каждый раз спрашивают: не имеете ли вы в виду то, что боги существуют на самом деле? Что они реальны и живут внутри нас? И тогда я говорю: давайте рассмотрим саму идею „внутри“. „Внутри“ – это где?» (Hillman, 1983b).
Как видим, в этот «экопсихологический» период Хиллман решается отвергнуть даже и некоторые установки самой архетипической психологии.
С начала 1990-х годов Хиллман – известный и своеобразный автор, популяризатор своих прежних идей. Здесь Хиллман, по мнению его коллеги и друга Адольфа Гуггенбюля-Крейга (личное сообщение), по-прежнему придерживается той же самой «психоэкологической» установки, но его стремление к коммерческому успеху наряду с желанием стать повсеместно признанным выводят его на новый уровень общепризнанного «экопсихолога».
Каждый из вышеназванных этапов интеллектуальной карьеры Хиллмана отражает его связь с меняющимся профессиональным окружением. Первый – с клинической деятельностью и работой в Институте Юнга в Цюрихе (Кюснахт). Второй – с университетской жизнью в Америке и нынешней интеллектуальной традицией в западном общественном сознании. Третий (очень условно совпавший с уходом из аналитической и клинической практики) – с тем самым «реальным миром» за пределами клиники и академической жизни. Четвертый – с публичной деятельностью в качестве писателя и лектора, лидера гуманитарного движения «Новый век», телевизионного ведущего, гостя многочисленных ток-шоу и автора международных бестселлеров.
Хиллман, по мнению ряда наблюдателей (Д. Тейси, А. Гуггенбюль-Крейг, Э. Самуэлс), разыгрывает непреодолимое влечение своего даймона, которое описывается на языке мифической фигуры Гермеса. Гермесу присущи действия, разрушающие общепринятые границы и правила, он не боится «наступать на горло собственной песне». Его не пугает драматическая смена направления своего движения, он свободно чувствует себя в мире «коммерции и чистогана». Наверное, только Аполлон, живущий в каждом из нас, считает такой мир «вульгарным», оскорбительным и противным для себя. Гермесу