Памяти подвига. Даниил Сергеевич КалининЧитать онлайн книгу.
выскочку. В итоге стал служить как все, никак не пытаясь выделиться.
Но находились люди, кто постоянно выделял. Особенно наш политрук, по фамилии Барыбин. Тот всегда особенно долго смотрел на меня на политсобраниях, норовил найти, к чему прицепиться. Когда говорил в своих лекциях о врагах народа, всегда поворачивал голову в мою сторону, как бы показывая взглядом—вот он, живой и недобитый враг. Особенно же любил вести разговор о раскулаченных, и когда шла речь о правильности и необходимости данного политического шага, обязательно уточнял: «верно я говорю, красноармеец Грушко?». Приходилось поддакивать.
И все же нам везло. В том смысле, что ни в «освободительном походе» в Польшу, ни в зимней войне с Финляндией, мы не участвовали. Про «зимнюю войну» ходили страшные слухи: как будто целые батальоны гнали под пули и снаряды на убой. Никто в это особо не верил, да и разговоры такие пресекались самими солдатами. Опасались особого отдела.
Так прошел первый год. А в декабре 1940 к нам в батальон назначили двух новых командиров. Непосредственно командира батальона – майора Пантюхина и командира моего взвода – лейтенанта Белика. И с того момента жизнь пошла совсем иная.
Майору Александру Владимировичу Пантюхину в 1940 г. исполнилось 37 лет. Мощный, кряжистый мужчина с тяжелым, холодным взглядом, лицо его было изуродовано шрамом во всю правую щеку; он был человеком нелёгкой судьбы. Как позже нам рассказал Белик, Пантюхин являлся ветераном 4-х войн.
Боевое крещение комбат принял, будучи бойцом партизанского отряда на Донбассе (сам он из тех мест). Совсем мальчишкой, шестнадцати лет, в 19-ом году сражался против белых. Впрочем, недолго и не очень успешно. Получил ранение средней тяжести, чудом избежал расправы. После чего отлеживался дома, родные не допустили, чтобы он второй раз сбежал воевать.
Служба в армии его прошла в Средней Азии – дрался с басмачами. После армии – учёба в Военной Академии. С 1936 по 1937 год воевал в Испании, где получил памятный шрам. А вернувшись в 1938 году, попал в особый отдел. Эту страницу своей жизни он никому не открывал.
Но всё-таки Пантюхину повезло. После ареста он оказался не в лагерях и не на том свете, а в конце 1939 года восстановлен в звании и принял участие в боях с белофиннами. Белик тогда служил под его началом, будучи зеленым младшим лейтенантом. Оттуда и знание подробности службы комбата.
Сам Белик – высокий, светловолосый, улыбчивый молодой человек с умным взглядом. Эрудированный и сильный, он заставлял меня неметь от восхищения, демонстрируя различные приёмы «САМОЗ».
С их появлением в батальоне началась реальная подготовка к боевым действиям. Нас учили настоящие, хлебнувшие войны командиры.
Первым этапом стали учения с метанием боевых гранат, что до того не приветствовалось и не практиковалось из-за опасности несчастных случаев.
В начале до автоматизма доводились действия