Призрак оперы. Гастон ЛеруЧитать онлайн книгу.
дыры в черепе. Кожа, как на барабан, натянута на костяк, она вовсе не белая, а какого-то мерзкого желтого цвета, вместо носа – еле заметный бугорок, так что в профиль его вообще не видно, и само это отсутствие носа являет собой отвратительное зрелище. Вместо волос несколько длинных черных прядей, свисающих на лоб и за ушами.
Жозеф Бюкэ бросился вслед за странным существом, но оно исчезло, как по волшебству, не оставив никаких следов.
Старший машинист был человек серьезный, рассудительный, лишенный воображения, не болтун и, самое главное, непьющий. Его рассказ выслушивался с почтительным удивлением и интересом, и вскоре нашлись другие люди, которым также встречался скелет в черной одежде и с черепом вместо головы.
Когда эти слухи дошли до людей здравомыслящих, они вначале заявили, что над Жозефом Бюкэ подшутил кто-то из его подчиненных. Но потом, одно за другим, произошли события, настолько странные и настолько необъяснимые, что и скептики начали беспокоиться.
Во-первых, случай с бравым бригадиром пожарных, который, как известно, не боится ничего, а уж огня тем паче.
Так вот, однажды этот пожарный спустился в подземелья проверить, все ли там в порядке, и, очевидно, зашел несколько дальше, чем обычно; через некоторое время он выскочил на сцену испуганный, дрожащий, выпучив глаза, и едва не потерял сознание на руках доблестной матушки малышки Жамм. Оказалось, что там, в потемках, он увидел, что к нему приближается горящая голова, у которой не было тела. А ведь я уже говорил, что бригадир пожарных даже огня не боится!
Этого бригадира звали Папен.
Кордебалет был в смятении. Прежде всего потому, что огненная голова никак не отвечала описанию призрака, которое дал Жозеф Бюкэ. Еще раз хорошенько допросили пожарника, потом снова старшего машиниста, и в результате девушки пришли к выводу, что призрак имеет несколько голов и меняет их, когда ему вздумается. Разумеется, опасность от этого возрастала многократно. Раз уж бригадир пожарников лишился чувств, что же говорить о бедных девочках, которые в ужасе бежали прочь на своих быстрых ножках от любого слабо освещенного места в коридорах.
Ввиду всей серьезности положения, чтобы хоть как-то защитить здание от ужасных козней, сама Сорелли, сопровождаемая всеми танцовщицами и даже девчушками из младших классов, на следующий же день после случая с бригадиром пожарных собственноручно возложила на стол, который стоял в вестибюле административного корпуса, железную подкову: к ней должен был прикоснуться всякий, входивший в Оперу, – разумеется, исключая зрителей, – прежде чем ступить на первую ступеньку лестницы. Это было необходимо, чтобы не оказаться добычей оккультных сил, которые овладели зданием вплоть до самых глубоких подвалов!
Я не выдумал эту подкову, как, впрочем, и всю эту историю, и до сих пор ее можно увидеть в вестибюле на столе перед комнатой консьержки, когда входишь в Оперу через служебный вход.
Вот в каком настроении пребывали девушки в тот вечер, когда мы вместе с