Непридуманные истории, рассказанные неутомимым странником сэром Энтони Джонсом. Владимир АнтоновЧитать онлайн книгу.
рухнут. И это после физики, после письменной и устной математики, из которой еле «выплыл», а что я Борису Моисеевичу скажу?.. Сжал зубы, закрыл глаза и понеслось… «Проснулся – интересно! Встал – интересно! Пошёл на кухню – очень интересно!». А она уже идёт по рядам, работы собирает, перебегаю за последнюю парту и продолжаю писать. «Посмотрел в окно – до умопомрачительности невероятно интересно! Вышел на балкон, а там не просто интересно, там сногсшибательно интересно…», и в это время прямо из под пера мой листок с недописанным интере… ложится в стопку работ других абитуриентов. Страница получилась! Я писал увеличенным в пять раз по высоте и ширине букв почерком. Вышел на улицу Профессора Попова, купил в ларьке сразу два больших пива и тяжело вздохнул. Видели бы Вы меня сейчас, дорогой Анатолий Соломонович. Интересно, что бы Вы сказали? Наверное, что-то, типа: «Владимир, Вы не оправдали ни моих надежд, ни Михаила Юрьевича! Вы чрезвычайно не солидны!». Живу с этим чувством стыда перед ними обоими уже почти сорок семь лет! Утром следующего дня подхожу к доске со списками. Моя фамилия есть, вместо «да» или «нет» (за сочинение оценку не ставили) – приписочка: «Зайдите в приёмную комиссию». С дрожью захожу и объясняю суть проблемы, а они хохотать. «Посмотреть на тебя хотели, а так – ДА!».
Всю жизнь я мечтал писать и даже пробовал, но тут же это безобразие прекращал, в очередной раз давая себе слово, что больше никогда! Получалось коряво и косноязычно, хотя и без ошибок. То сочинение про Ленина на броневике в апреле в девятом классе было, наверное, тоже корявым – там идею отметили грамотой! Сорок семь лет меня мучил писательский «запор». И только один человек «болел», верил и просил: «Попробуй ещё – у тебя получится!». Моя жена! Всё, что мне удастся написать за тот срок, что мне остался, я буду посвящать ей! А ещё – Анатолию Соломоновичу и Борису Моисеевичу!
Коста-Рика. 22.11.14
Солнце, море, ракушки
Как же давно это было! Даже страшно подумать. Мне было 17, а сейчас почти 64! По паспорту! Хотя в душе ну никак не больше 25-ти. И помню всё, как будто это было вчера. Как странно, всё-таки, устроена голова человека – что сказала жена пять минут назад, хоть убей, пытай – не помню! А 47 лет назад – помню до мелочей! (Идея: на войну в разведку и в партизаны надо брать здоровых и сильных, но не моложе 65-ти, а, для надёжности, 68-ми. На особо важные задания – от 70-ти и старше! В плен взяли, допрашивают, а ты напрягайся – не напрягайся, ни хрена не помнишь! А им какой смысл даже пытаться тебя пытать – всё равно ни хрена, только время потеряли. Иди, говорят, дедуля и больше не балуй!)
Не знаю, как в вузах это сейчас делается, но в моё юное время, если ты хороший спортсмен, то пожалуйста – специальный спортивный набор! На месяц раньше – для мускулистых и только потом – для умных и отличников. А я и мускулистый гимнаст-перворазрядник, и умный, и почти отличник – только пение, география и физкультура подкачали. С физкультурой и пением – две отдельные истории. Короче, хоть и с приключениями (а со мной иначе и не