Студенты. Инженеры. Николай Гарин-МихайловскийЧитать онлайн книгу.
опять ты эти слова!
– Полноте, маменька, все это пустяки. Слова как слова. Это вот дворянам надо слова разбирать, потому что они дворяне, а мы с вами, маменька, люди маленькие.
– Маленькие, сыночек, маленькие… Васенька! Только зачем же ты все-таки это пиво пьешь – нет в нем добра, Вася. Ох, ножки мои, ножки, совсем не могу стоять – посади меня, Васенька!
И старушка Корнева тяжело опустилась на скамью.
Приехали наконец и Карташевы: Аглаида Васильевна, Наташа, Тёма и брат Аглаиды Васильевны, высокий господин с большим добрым рябым лицом. Аглаида Васильевна выписала брата из его маленького имения с тем, чтобы он поселился у нее и вел ее дела. Он приехал как раз в тот день, когда уезжал Карташев. Он говорил сестре «вы» и был в полной от нее зависимости.
– Я не перевариваю, – сказал Корнев, – Карташева возле матери: она вьет из него веревки.
– А Наташу перевариваешь? – спросила сестра.
– Ну, Наташа, – кивнул головой Корнев. – Он в подметки не годится своей сестре. Она цельная натура. Впрочем, и он отличный парень, и я люблю его от души.
Корнев благодушно махнул рукой.
– Но только чувствую…
– А вы не чувствуете, Васенька, что от вас, как из пивного бочонка, несет пивом?.. – спросила сестра.
– Это не вашего ума дело, – ответил ей брат. – Вы вот слушайте, что вам говорят, и ладно будет.
– Ах, Вася, не обижай сестру на прощанье.
– Маменька, ее никто не обижает, она сама всякого обидит…
– Послушайте, Семенов, уведите его и приведите в чувство, а то он что-нибудь выкинет перед Карташевыми, – обратилась Маня к Семенову.
– Ерунда, – ответил уверенно Корнев.
– Ничего не выкинет, – авторитетно сказал и Семенов, – вот разве два три зернышка жженого кофе, чтоб дух отшибить.
– Ладно и так, – пренебрежительно ответил Корнев.
Подошло семейство Карташевых, и все начали между собой здороваться.
– А где же Ларио? – спросила Наташа.
Маня Корнева насмешливо посмотрела на брата.
– Ну, что же ты молчишь? Где Ларио?
– Ларио? Он скрылся. Знай, несчастная, что он ненавидит таких, как ты.
И Корнев запел выразительным и верным голосом:
Нас венчали не в церкви…
– Ничего не понимаю.
– И не надо тебе понимать.
– Противный!
Семенов забил тревогу о том, что надо вспрыснуть отъезд.
Незаметно компания оставила платформу и скрылась под навесом буфета. Когда налили всем по рюмке водки, Долба, тряхнув волосами, произнес:
– Ну, за отъезжающих… Дай же боже, щоб наше теля да вивков съило.
Выпили.
– Наливайте еще за остающихся, – предложил Семенов.
Карташев, не любивший водки, отказался:
– Нет, я больше не буду.
– Что? мама? – спросил его вызывающе Ларио.
– Дурак, – ответил Карташев и залпом выпил другую рюмку.
Водка обожгла ему горло, и он несколько мгновений стоял, будучи не в силах произнести что-нибудь.
– Скажи: мама! – посоветовал ему Ларио,