Идол липовый, слегка говорящий. Николай БахрошинЧитать онлайн книгу.
и считают себя исконными казаками. Их поселения теперь называют деревнями староверов.
Вторично Ващерский край был открыт уже в постпетровскую эпоху экспедицией Санкт-Петербургской Академии наук под руководством естествоиспытателя Тыкина и поручика Барабулина. Именно тогда на месте бывшего атаманского острога возник город Острожин, а население края увеличилось за счет крестьян, которым на новом месте обещали землю и вольную.
Впрочем, бурного развития все равно не получилось. Полезных ископаемых здесь обнаружено не было, промышленных производств, ввиду удаленности ресурсов и природной изолированности, так и не построили. Имелись в Ващере небольшие залежи каменного угля, который добывали открытым способом, но его качество признано специалистами настолько низким, что пригодился он только для местных нужд. Словом, в новейшей истории Ващера ничем особенным себя не проявила. Население края, узнал потом Саша, до сих пор насчитывает всего несколько тысяч человек, хотя, утверждали, имеет тенденцию к росту. Сосредоточено оно в городе Острожине и десятке деревень, разбросанных по берегам лесных озер причудливой формы. Еще по краю продолжало кочевать древнее племя нейнов, так же вольно, безостановочно и бесцельно, как и тысячу лет назад.
Вот, пожалуй, и все, что можно сказать о Ващере, глянув с высоты птичьего полета.
Ничего особенного. Обычный медвежий угол. Несомненно, угол и, безусловно, медвежий. Тихий, как заброшенное деревенское кладбище. С первого взгляда.
Какой идиот придумал, что первый взгляд – самый верный, рассуждал потом Саша.
Глава 3
Потом…
Потом случилось много всего, но Саша, спустя время, часто задумывался, какое странное стечение обстоятельств привело его в Ващеру. Судьба? Или случай?
А что такое судьба, если разобраться? Цепь случайностей, ведущих в заданном направлении? Подобное объяснение, конечно, попахивает тавтологией…
По сути, все началось в конце июня, когда Саша опоздал на обязательную редколлегию. Опоздал глупо и безнадежно. Первая пробка встретилась ему между «Войковской» и «Соколом». Вторая – при развороте на Садовом кольце, напротив высотного здания МИДа. Там всегда пробки. Обычные, как снег зимой или духота летом. Из-за них он давно привык выезжать на тридцать–сорок минут пораньше. Он и в этот день выехал раньше, с учетом всех предстоящих пробок. Но вот что действительно нельзя было предвидеть, так это дурацкий рефрижератор, заблудившийся в узких переулках, примыкающих к редакции. Почти полчаса это чудо техники, ровесник изобретения колеса, любимый дедушка первого паровоза, плевался перед ним сизым дымом, разворачиваясь там, где развернуться, в принципе невозможно. Намертво закупорив переулок и заодно похоронив его журналистскую карьеру.
Несколько раз Саша порывался бросить свою «восьмерку», где стояла, и побежать дальше пешком. Останавливало только соображение, что безработному машина еще пригодится.