Правила одиночества. Самид АгаевЧитать онлайн книгу.
сочинениям «фэнтэзи», среди них выделялись репродукции «Девичьей башни» и портрет Алиева. Вошла девушка, держа в руках поднос, на котором были маленький чайник, грушевидные стаканы, небольшая хрустальная ваза с конфетами, блюдечко с нарезанным лимоном и принялась разливать чай.
– Я не представился, – сказал Караев, – меня зовут Ислам Караев.
– Джафарова Севинч, – в свою очередь произнесла женщина, – спасибо, что уделили мне время.
– Не стоит благодарности, собственно говоря, вам трудно отказать.
Севинч взметнула на него удивленный взгляд.
– В манере разговора, в жестах, непонимание отказа, качество присущее людям обладающим властью. Так директор не понимает, почему рабочий отказывается от сверхурочной работы.
– Но я не обладаю властью. Я журналистка.
– Это генетическое, видимо.
Севинч улыбнулась.
– Если вы не против, давайте приступим к интервью, не возражаете, если я включу диктофон? Спасибо.
Она взяла паузу, собираясь с мыслями, затем спросила.
– У вас на стене висит портрет нашего президента. Я не могу придти в себя от удивления, уехать из Азербайджана за три тысячи километров, чтобы встретить поклонника Алиева, или может быть вы член партии «ЕАП[1]».
– Ни то, ни другое, это что-то вроде Ленинграда.
Увидев недоумение на ее лице. пояснил, – город давно уже называется Санкт-Петербургом, но люди определенного поколения упорно продолжают его называть Ленинградом, потому что речь идет о памяти. Это, как град Китеж. Портрет Алиева на стене неразрывен с моим детством, юностью. Это для меня виртуальная реальность. Видите ли, после сорока начинаешь придавать значение таким мелочам. Я бы и портрет Брежнева повесил, но тогда меня неправильно поймут, сочтут коммунистом. А почему вы так реагируете на портрет Алиева.
Наша газета находится в оппозиции к правящему режиму, – заявила Севинч, – как, кстати, вы относитесь к политическим процессам, происходящим в Азербайджане?
– Nо соmmеnt, – Караев выставил вперед ладонь, – никакой политики. Я бизнесмен. Но мне нравится ваша гражданская смелость.
Настороженно взметнулись ресницы, пытливый взгляд, выискивающий насмешку, но Караев был серьезен.
– Я не шучу, – добавил он.
– Надеюсь. Ответьте на такой вопрос, почему вы делаете свой бизнес в России, а не в Азербайджане.
– Я думаю, что вы сами знаете ответ.
– Возможно, – улыбнулась Севинч, – но это же интервью, я не могу задавать вопрос, и сама же на него отвечать.
– Логично, – согласился Караев, – попробую сформулировать. Вы пейте чай, остыл уже.
– Да, спасибо.
Женщина взяла ложечку, стала помешивать в чашке.
– Вы не положили сахар, – заметил Караев.
– Да, действительно, – рассеянно сказала Севинч, она бросила в чай кусочек сахара, продолжая помешивать.
– И так?
– Потому что в России есть спрос, причем не во всей России,
ЕАП – проправительственная партия в Азербайджане.