Замок четырех ветров. Валерия ВербининаЧитать онлайн книгу.
своих никчемных мыслей. К тому же Юрис уже вернулся и протягивал мне небольшой пакет.
– Вот… Здесь все.
Я отдала ему пять рублей, полученные от тетки, он отсчитал мне сдачу, и я вышла наружу, чувствуя, что мне надо глотнуть свежего воздуха. Глупо, сказала я себе, глупо было тратить подарок тетки на фотографии; и зачем вообще я их сделала? Чтобы послать карточку брату или матери – тем, кто предпочел бросить нас с отцом, как ненужную вещь?
Кажется, я была готова расплакаться прямо посреди улицы, но в это мгновение я заметила, что ксендз не ушел. Он стоял на крыльце и с видом Васко да Гамы, который прикидывает глубину Индийского океана, прежде чем пуститься вплавь, рассматривал невысохшую до конца лужу у своих ног.
– Вам понравились фотографии? – спросил Августин Каэтанович, бросив на меня быстрый взгляд. – Даже если нет, не советую говорить этого Юрису. Когда он слышит, что его фотографии кому-то не понравились, он обижается… просто ужасно обижается.
– Вы его хорошо знаете? – спросила я, просто чтобы поддержать разговор.
– Я тут знаю всех, – ответил мой собеседник, вздергивая плечи, как если бы его удивил мой вопрос. – В Шёнберге простая жизнь, и если вы простой человек, вы к ней привыкнете. Но если вы чуть-чуть сложнее устроены, начинаются проблемы.
Августин Каэтанович говорил по-русски не так гладко, как я тут передаю – он то и дело останавливался, подбирая нужное слово, и порой употреблял польские выражения, переделанные, так сказать, на русский лад. Ударения он тоже нередко ставил на польский манер – на предпоследний слог.
– У Юриса, – продолжал ксендз, – есть богатый дядя, который живет в Либаве. У дяди долгое время не было детей. Он забрал к себе Юриса и воспитывал его, тратил на него много денег и даже собирался определить его в университет. Все было прекрасно, а потом тетя Юриса на пятом десятке родила близнецов. И тогда Юрису пришлось вернуться в Шёнберг. Впрочем, дядя не забыл о нем и время от времени высылает ему что-то. После своего возвращения Юрис стал много пить, и только мне удалось отговорить его от этой пагубной привычки. Но он до сих пор очень раним, очень обидчив, и если он слышит, что кому-то не нравятся его фото, его опять тянет к бутылке.
– С чего вы взяли, что мне не понравились его фото? – уже с досадой спросила я.
– Просто у вас было такое лицо, когда вы вышли от него… Конечно, вы скажете, что это не мое дело, и будете правы. Но поверьте, ни одно фото на свете не стоит того, чтобы испортить жизнь человеку.
Теперь Августин Каэтанович вовсе не казался таким открытым и смешливым, как несколько минут назад, и даже выражение глаз у него изменилось. Вообще я не могла решить, нравится ли он мне или нет. Иногда бывает так, что читаешь книгу и натыкаешься на какого-нибудь персонажа, который словно попал сюда из совершенно иной истории. Продолжаешь читать книгу и чем дальше, тем больше убеждаешься, что ты прав, и тот персонаж попал в книгу по ошибке, а в каком-нибудь другом сюжете он бы оказался