Таланты и бесталанные. Братство или барство? Сборник авторских работ. Альберт СавинЧитать онлайн книгу.
вот этот снобистский китч из совков и коммуняков прямо указывает, что ПАСЕ интересовало осуждение не столько злоупотреблений Ленина и Сталина, сколько вся система советского хозяйствования, аналог которой в национальном варианте успешно продолжается.
Режиссёрам, продюсерам и спонсорам спектакля удалось добиться главного – разворота щедрых российских ресурсов от внутренних нужд – свободным потоком, через частно – корпоративные монополии – вовне, в обмен на пресловутый паперный капитал. При одновременном политическом расчленении нации изнутри – посредством лозунгов-заманух о свободе, вольготной демократии и очередном процветании в ближайшем будущем.
Не получится. Вопрос об эффективности того или иного типа экономики – по меньшей мере неоднозначен и больше накручен политическими лозунгами-заманухами ещё с периода откровенного идеологического противостояния.
Конкурентную борьбу за первенство на международной арене, какую бы она форму не принимала – ещё никто и нигде не отменял, и официальных документов о нераспространении оружия из политических идеологий никто не подписывал.
Но если и свободно-рыночную потрясают рецидивы основательных кризисов, если и хвалённый Евросоюз уже открыто требует выходить из кризиса вовсе и не частными талантами, а не иначе, как за счёт снижения зарплат, повышения тарифов и увеличения налогов, продления возраста выхода на пенсион и прочих ограничений устоявшихся прав человека, если при этом требуется содействие (вмешательство) централизованное, если и в самой России экономикой правит вовсе и не рынок, а частно-корпоративные монополии, удачно переименованные в общенациональные достояния России – то какая же, спрашивается, разница, кто диктует условия экономике, государственная монополия для всех или частная для избранных?
Коммунизм и марксизм – принципиально разные вещи. Первый несёт чисто абстрактную философскую идею, утопающую в бесконечном туманном будущем при условии достижения высшего уровня каждого индивидуального осознания нравственности А второй прежде всего предложил непримиримый антагонизм в качестве единственного способа, якобы, прогрессивного преобразования обществ. Тот антагонизм, который теперь никуда не исчезает, только меняя сословные знаки на обратные, – и обрёк всю страну на один и тот же заколдованый круг с граблями – кто в предшествующем веке был никем, тот в последующем станет всем. И всякий раз – с разрушением до основания.
Тот антагонизм, который превратил всю, казалось бы, конструктивную оппозицию в жесточайшую подковёрную схватку за власть с государственными постами, региональными администрациями и широчайшими общественными полномочиями, а рыночную состязательность – в подпольную конкурентную борьбу без правил, и который взбудоражил и национальные и межконфессиональные проблемы.
Но самое нелицеприятное –