Финансы поют романсы. Галина ГолицынаЧитать онлайн книгу.
разумеется, не забывала строить ему глазки и то и дело прижиматься к нему то бедром, то бюстом. Бюст её, кстати сказать, был размеров выдающихся, причём выдающихся со всех сторон. И похоже, не силиконовый. Девица эта вообще очень сильно смахивала на гибрид коровы с лошадью: ногастая, грудастая, с лошадиными зубами и зычным голосом. На редкость несимпатичная девушка. Я говорю так вовсе не из ревности. Я обратила на неё внимание ещё до того, как она стала клеить моего Барышева. Ещё подумала: надо же, с такой улыбкой только в триллерах сниматься! Или прохожих по ночам пугать…
Ну, а когда она стала бессовестно на него вешаться, я просто стала наблюдать за этим безобразием со стороны. Решила дать этой некрасивой, но очень нахрапистой девице возможность довести свою игру до конца. Поэтому танцевать я шла с другими партнёрами. И целоваться на потеху гостям я с ним не стала. И уж, конечно, даже не подумала пригласить его на белый танец. Но без партнёрши он, разумеется, не остался. Угадайте с трёх раз: кто его пригласил?
Мне кажется, поначалу мой бедный Барышев даже не понял, что эта «тётя Лошадь» взяла его в оборот. Потом сообразил, что как-то так получается, что танцует он всегда с одной и той же барышней. А потом такое повышенное внимание с её стороны стало его тяготить, я прочитала это в его глазах. Пожалела и решила увести его оттуда.
Вот так, собственно, мы и оказались у меня дома. Но ему это-то как раз и надо было! А про назойливую барышню он забыл в ту самую секунду, когда мы покинули шумную свадьбу.
Кстати, из свадебного букета этой «лошадушке» не перепало ни цветочка! Ну, Барышева я ей не отдам, это понятно. Но вообще этой барышне, я думаю, долго придётся дожидаться своего принца. И много предстоит для этого потрудиться, в том числе и над своей внешностью, и над своими манерами.
Поскольку спать мы с Кириллом улеглись даже не столько поздно ночью, а скорее рано утром, то в воскресенье мы побили все рекорды по части беспробудного сна.
Когда я открыла глаза, на часах уже было около трёх. И проснулась я вовсе не оттого, что выспалась, а просто солнце перевалило через крышу и стало нахально светить в окно моей спальни. Получилось слишком ярко и слишком жарко.
Невероятным усилием воли я заставила себя открыть один глаз, встать, задёрнуть шторы и включить кондиционер. Теперь комната перестала напоминать ядерный реактор: плотные занавеси создали приятный полумрак, что позволило мне открыть и второй глаз, а кондиционер, тихонько подвывая и двигая нижней челюстью, стал выдыхать мне в лицо волны холода, и это было настолько приятно, что я даже не то замурлыкала, не то застонала.
Эти звуки разбудили Барышева. Не открывая глаз и почти не разжимая губ, он спросил:
– Этот стон у них песней зовётся, да?
– Балда! Это я так выражаю восхищение тем, что никакая жара не помешает кондиционеру выполнить свой гражданский долг. И скоро наше милое домашнее пекло превратится в райский уголок.
Ну, до «райского уголка» было ещё… как до Москвы пешком. Но кондиционер старался вовсю, монотонно