Арлекин. Скиталец. Еретик (сборник). Бернард КорнуэллЧитать онлайн книгу.
запуталась, подумал он, запуталась и проиграла. Он получит ее дом и поместья, герцог присвоит Плабеннек, и она останется ни с чем. Чего и заслужила своим упрямством и заносчивостью, поднявшись слишком высоко над подобающим ей положением.
– Всегда к услугам вашей светлости, – смиренно сказал стряпчий.
Из чужого несчастья умный человек всегда сумеет извлечь выгоду, думал он. Жанетта созрела, чтобы ее ощипать. Поставь кошку пасти овец, и волки будут сыты.
Жанетта не знала, что делать. Ей не хотелось продавать дом, и она боялась, что продажа принесет мало денег. Но как их еще можно было достать? Примет ли ее герцог Карл? Он никогда не проявлял признаков дружелюбия с тех пор, как воспротивился ее браку с племянником, но, возможно, теперь смягчился? Может быть, он защитит ее? Решив помолиться, чтобы Бог подсказал ей нужное решение, она накинула на плечи шаль, прошла через двор, не обращая внимания на только что вернувшихся солдат, и направилась в церковь Святого Ренана. Там печально стояла статуя Богородицы, лишенная англичанами позолоченного нимба. Жанетта часто молилась образу матери Христа, веря, что она особенно печется о женщинах в беде.
Сначала ей показалось, что тускло освещенная церковь пуста, но потом Жанетта заметила прислоненный к колонне английский лук, а у алтаря – стрелка, преклонившего колени. Это был красивый парень – тот, что заплетал свои длинные волосы в косу и связывал ее тетивой. Жанетту это раздражало, она считала подобное признаком тщеславия. Большинство англичан стригли волосы, но те, что хотели порисоваться, отращивали их экстравагантно длинными. Она собиралась уже выйти из церкви, но ее заинтересовал оставленный лук; она взяла его и удивилась его весу. Тетива висела ненатянутая, и Жанетта задумалась, сколько нужно силы, чтобы согнуть этот лук и надеть ее на роговой конец. Она уперлась концом лука в каменный пол, пытаясь согнуть его, и тут же по каменным плитам пола к ее ногам подкатилась стрела.
– Если сможете натянуть тетиву, – проговорил Томас, по-прежнему стоя на коленях у алтаря, – получите право выстрелить.
Жанетта была слишком горда, чтобы признаться в неудаче, и слишком задета, чтобы не попробовать. Скрывая усилия, она лишь сумела чуть согнуть черное тисовое цевье и с гневом отшвырнула стрелу прочь.
– Одной из таких стрел убили моего мужа, – с горечью проговорила графиня.
– Я всегда удивлялся, почему вы, бретонцы и французы, не научитесь стрелять ими. Начните учить вашего сына лет в семь-восемь, и в десять он будет разить насмерть.
– Он будет рыцарем, как его отец.
Томас рассмеялся:
– Мы убиваем рыцарей. Их доспехи не настолько прочны, чтобы устоять против английских стрел.
Жанетта содрогнулась:
– О чем ты молишься, англичанин? О прощении?
Томас улыбнулся:
– Я возношу благодарность, мадам, за то, что мы шесть дней скакали по вражеской стране и не потеряли ни одного человека.
Он поднялся с колен и указал на красивую серебряную шкатулку на алтаре. Это была рака с маленьким