Комната убийств. Филлис Дороти ДжеймсЧитать онлайн книгу.
Сара с детства не могла держать себя в руках, не говоря уже о притворстве. Еще во младенчестве ее гнев был страстен и изнурителен, в моменты счастья и душевного волнения она приходила в неистовство, а своим отчаянием заражала обоих родителей, вместе с ней погружавшихся в уныние. Ее вид, ее одежда всегда выдавали внутреннее смятение. Невилу вспомнился один вечер – лет пять, что ли, тому назад, – когда она нашла удобным встретиться с другом здесь, в этой квартире. Она стояла на том же месте, что и сейчас, волосы были спутаны, щеки радостно пылали. Глядя на дочь, Невил с удивлением обнаружил, что она красива. Сейчас ее тело казалось каким-то осевшим, будто она преждевременно постарела, непричесанные волосы убраны назад, на угрюмом лице безысходность. Глядя в это лицо, так похожее на его и в то же время таинственно другое, Невил видел унылые глаза, сосредоточенные, казалось, на собственной никудышности. Сара рухнула в кресло.
– Что ты будешь? Вино, кофе, чай?
– Вино в самый раз. Любое, которое открыто.
– Белое, красное?
– Пап, ну ради Бога! Какая разница! Ладно, красное.
Он взял с полки ближайшую бутылку, прихватил два стакана и вернулся.
– Хочешь подкрепиться? Ты ела? Я как раз собирался разогреть что-нибудь и поужинать.
– Я не голодна. Я пришла кое-что уладить. Для начала, чтоб ты знал, Саймон меня бросил.
Вот оно что. Он не был удивлен. Невил как-то встречался с ее сожителем и сразу, жалея и сердясь, понял, что это очередная ошибка. Вся ее жизнь состояла из таких повторов. Влюбляясь, Сара всегда отдавалась целиком, без раздумий, а теперь, когда ей уже почти тридцать четыре, желание любить и быть любимой подогревалось нарастающим чувством безысходности. Невилу нечем было утешить дочь: любые его слова вызовут лишь негодование. Работа лишила его возможности уделять ей внимание и заботу, пока она была подростком, а развод дал еще один повод для ее обид. Все, что Сара от него теперь требовала, – это практическое содействие.
– Когда все случилось?
– Три дня назад.
– Это окончательно?
– Конечно, окончательно! Все было кончено еще месяц назад, просто я об этом не знала. А теперь мне необходимо вырваться, по-настоящему вырваться. Я хочу уехать за границу.
– А как же работа, школа?
– Я ее бросила.
– Ты хочешь сказать – выставила оценки за триместр?
– Не выставляла я никаких оценок. Я просто не вышла на работу. Я не собиралась возвращаться в этот бардак, где бы ребятишки, давясь от смеха, обсуждали мою личную жизнь.
– Да с какой стати? Откуда им знать?
– Ради Бога, папа! Спустись на землю! Естественно, они знают. Работа у них такая – знать. И так идут всякие там разговоры, что я зря пошла в учителя – будто я гожусь на что-либо другое, – а тут мне в лицо будут тыкать несостоятельностью еще и на личном фронте!
– Но ты преподаешь в средней школе. Они же дети.
– Эти детки в одиннадцать лет знают о сексе больше, чем я знала