Выжить любой ценой. Немецкий пехотинец на Восточном фронте. 1941—1945. Оскар СкейяЧитать онлайн книгу.
обеспечение прикрытия наших разведывательных групп, когда они переходили линию фронта и углублялись на территорию, занятую русскими, чтобы вернуться с разведывательными данными. Разведчиков отправляли для наблюдения за передвижениями русских войск в глубине их территории и уточнения, не направляют ли через реку Северский Донец свежие части.
К тому времени мы знали, что одна из немецких танковых групп наступала на город Харьков с севера, а вторая двигалась туда с юга. Мы начинали образовывать кольцо вокруг Харькова, не давая русским перебрасывать туда резервы.
Кольцо блокады вокруг Харькова сомкнулось к 15 мая 1942 года[12]. На нашем участке фронта обстановка была очень спокойной, так как в румынском секторе, справа от нас, занимал позиции весь 525-й полк. Мы сориентировали свои позиции по отношению к румынам и занялись оборудованием массивных бункеров. Бункеры строились группами, согласно указаниям командира на этом участке обороны, который инспектировал проведение работ. Их размеры должны были быть 3 на 5 метров, глубиной 2 метра 80 сантиметров. Сверху укладывались железнодорожные рельсы, которые мы снимали с железнодорожных путей, проходящих через этот район. Рельсы укладывались крест-накрест поверх бункера, и оттуда могли вести огонь два человека. Пол также оборудовался из участков железнодорожных рельс, его толщина достигала 90 сантиметров.
Бункеры необходимо было хорошо маскировать, чтобы не дать противнику обнаружить их. Вход в бункер располагался в сторону, обратную линии фронта. Мы начали копать траншеи вручную с помощью железнодорожных кирок, но земля была такой твердой, что, затратив на работы много времени, мы сумели выковырять лишь несколько килограммов грунта. Мы работали долго и упорно, выполняя поставленную задачу, и эта тяжелая работа была практически безрезультатной, но мы не снижали темпа. Командир батальона метался взад-вперед вдоль окопов, где мы рыли землю, и напоминал нам то, чему учили каждого солдата на Восточном фронте: «Любое сопротивление можно сломить». Наконец нам удалось разработать новый метод. Мы рыли отверстия окружностью по 30 сантиметров. Потом брали по шесть ручных гранат, связывали их вместе и совали в отверстие. Потом мы брали детонационный шнур длиной 10 метров. Через три секунды шнур поджигали, заряды взрывались, и взрыв разрыхлял землю. Солдаты тут же не мешкая ныряли в грязь. Лопаты и кирки мелькали в воздухе, и траншея становилась глубже.
Метр за метром мы вгрызались в землю и строили наши укрепления. 19 мая 1942 года, после того как работы над бункерами были закончены, нас снова вернули на участок к румынам. Вместе с ними 20 мая мы начали наступление на Харьков. В пять утра мы начали готовиться к штурму, а румынская артиллерия сдерживала русскую пехоту. Она хорошо проявила себя во время русской кампании и заслужила наше уважение. В то же время пехота румынской армии оказалась абсолютно ни на что не годной. Каждый знает, что румыны представляют собой не более чем нацию цыган и ублюдков-ребятишек. Артиллерия вела огонь по городу в течение получаса. Примерно
Харьков в 1942 году оставался в руках у немцев. В ходе Харьковского сражения 12–29 мая 1942 года советские войска, наступавшие на город с северо-востока и юго-востока, подошли к Харькову на расстояние 25–35 километров, но в дальнейшем 23 мая были окружены в районе Барвенковского выступа.