Бен-Гур. Льюис УоллесЧитать онлайн книгу.
и надпись на нем почти совсем стерта.
Она подала ему сережку; он взял, посмотрел на нее и смеясь возвратил обратно.
– И умирая, Тирса, я бы не воспользовался этими чарами. Это – реликвия язычников, воспрещенная всем сынам и дочерям Авраама. Возьми и не носи ее больше.
– Запрещенная? О нет, – возразила она. – Мать нашего отца носила ее всю жизнь, даже и по субботам, и излечила ею множество народа… Она одобрена, посмотри, вот и печать нашего раввина.
– Я не верю в амулеты.
Она удивленно взглянула на него.
– Что сказала бы на это Амра!
– Отец и мать Амры возделывали свой сад на берегу Нила.
– А Гамалиил?
– Он говорит, что это безбожные выдумки неверующих и схизматиков.
Тирса с сомнением глядела на серьгу.
– Так что же мне с ней делать?
– Носи ее, сестренка, она идет тебе; она увеличивает твою красоту, хотя ты и без того прекрасна.
Довольная, она снова вдела ее в ухо, в то время как Амра вошла в комнату с рукомойником и полотенцем.
Иуда не был фарисеем, и потому омовение было быстро и просто. Затем Амра удалилась и Тирса принялась за его прическу. Когда ей удавалось изящно расчесать локон, она заставляла его любоваться в маленькое металлическое зеркало, которое, по обычаю всех красавиц страны, она носила на поясе. Тем временем они вели следующий разговор.
– Знаешь ли, Тирса, я уезжаю.
У нее опустились руки от удивления.
– Уезжаешь?.. Куда? когда? зачем?
Он засмеялся.
– Сразу три вопроса! Какая ты чудная. – Но затем прибавил серьезно: – Ты знаешь, что закон требует, чтобы я избрал какой-нибудь род занятий. Покойный отец служит мне примером. И даже ты презирала бы меня, если бы я праздно расточал плоды его трудов и знаний. Я уеду в Рим.
– О, и я с тобой!
– Ты должна остаться с матерью. Она умрет, если мы оба оставим ее.
Радость исчезла с ее лица.
– Да, да! Но зачем тебе ехать? Если ты хочешь быть купцом, то можешь научиться всему необходимому для этого и здесь, в Иерусалиме.
– Но я не думаю быть купцом. Закон не обязывает сына наследовать род занятий отца.
– Чем же ты хочешь быть?
– Солдатом, – отвечал он, а в голосе его звучала гордость.
На глазах Тирсы появились слезы.
– Тебя убьют.
– Если такова будет воля Бога. Но, Тирса, не всех солдат убивают.
Она обвила его шею руками, как бы желая удержать его.
– Мы так счастливы, оставайся дома, мой брат!
– Дом не всегда будет тем, чем теперь. Ты сама скоро оставишь его.
– Никогда.
Он улыбнулся ее серьезному тону.
– Скоро явится какой-нибудь князь Иудейский или иной кто из нашего племени, возьмет мою Тирсу и увезет ее к себе. И будешь ты радость другого дома. Что будет тогда со мной?
Она отвечала рыданиями.
– Война ремесло, – продолжал он уже серьезно, – и чтобы научиться, ему нужно пройти школу.