Подземелье оборотня. Сергей СухиновЧитать онлайн книгу.
свои попытки войти в «старую башню». Спустя несколько минут она вернулась к бесконечной череде бредущих во мгле фигур. Но прежде, чем присоединиться к свои собратьям по загробному миру, покойница повернулась в сторону реки и медленно вытянула вперед правую руку. Почему-то она была очень короткой, словно у ребенка, и светлой, почти белой. Ленька каким-то неведомым чувством понял, что покойница сейчас улыбается, и на его душе вдруг стало спокойно и хорошо, словно он сейчас лежал в своей кровати, и мама ласково гладила его по голове, приговаривая: «Ну, вставай же, сынок! Посмотри, какой сегодня чудесный день!»
Но затем покойница опустила правую, светлую руку и медленно повернулась к Леньке спиной. А потом подняла левую руку, и та стала вытягиваться и наливаться черным, жутким светом.
Ленька ощутил непередаваемый ужас. Он попытался проследить направление, куда указывала рука, но увидел лишь то, что она чуть ли не касалась ветви большой яблони.
А потом покойница опустила руку и, низко склонив голову, присоединилась к череде бредущих во тьме призрачных фигур.
Прошло еще несколько минут, и обе мглистые стены сначала почернели, а затем начали вновь опускаться. И вместе с ними начала уходить в землю и бесконечная череда покойников.
Едва они исчезли, как где-то неподалеку протяжно запел петух. Ленька вздрогнул всем телом и провел по лицу руками, стряхивая с себя оцепенение. А когда он вновь взглянул в окошко, то увидел где-то вдали розовую полоску света.
Ночь уходила, нехотя уступая рассвету.
Глава 3
Два урока
Ленька не помнил, как добрался до кровати. Когда мама пришла его будить, он только тихо простонал, не открывая глаз:
– Мам… я, наверное, заболел… Весь горю!
Анна Леонидовна, высокая статная женщина с волевым лицом и строгими серыми глазами, только на вид казалась суровой и непреклонной. На самом же деле она была очень доброй, и потому Ленька порой попросту вил из нее веревки. Он был единственным ребенком в семье Кротицыных, да к тому же мать родила его вопреки запрету врачей, опасавшихся за ее здоровье.
Анна Леонидовна немедленно пощупала лоб сына.
– Тьфу, да ты не горишь, а леденеешь! – с тревогой воскликнула она. – И где же ты так ухитрился продрогнуть? Надо немедленно выпить горячего чаю с медом или малиной, тогда согреешься!
Ленька простонал голосом умирающего:
– Как же я согреюсь, мам, если мне надо вставать и идти в школу?
И он сделал вид, что пытается встать. Анна Леонидовна, естественно, запротестовала:
– Что надумал – идти в школу! Нет уж, ты сегодня весь день лежи в кровати. Если хочешь, читай свои книжки сколько влезет, но о своей школе даже и не думать не смей!
Ленька скорчил трагическую мину, а на самом деле внутренне захихикал. В прежние годы, когда он был еще малышом, то действовал в подобных ситуациях ну просто очень глупо. Кричал, что не хочет идти в школу, зарывался с головой под одеяло, засовывал градусник в стакан с чаем, изображал приступ