Лента Mru. Фантастические повести. Алексей СмирновЧитать онлайн книгу.
забываешь, что они не слишком крепки умом, – среди монет он обнаружил одну негодную к обращению, иностранную; нахмурился, переложил ее в задний карман. – Йохо потолковей, но и правое полушарие у него очень активное. Он плохо контролирует эмоции. И если эмоции захлестнут всех троих, последствия могут быть довольно серьезными.
Оффченко томился в ожидании, победно скользя глазами по штабелям еще не распакованных коробок с офисной техникой. Он прикинул: «Тут наберется на миллион».
– Не будет никаких последствий. Если они взбунтуются, мы их просто запрем. Порознь. Неужели не справимся?
Дитятковский разобрался с мелочью, рассовал по карманам телефон, сигареты, кошелек, ключи. Он долго не отвечал, сосредоточенно проверяя себя: не забыл ли чего. Потом вдруг заступил дорогу Оффченко и спросил, глядя снизу вверх:
– Вот ты – ты бы как поступил? Сказал бы кто тебе – и что бы ты сделал?
– Убил бы! – шутливо зарычал Оффченко, схватил Дитятковского за плечи и встряхнул.
Они вышли из отдела обработки оперативной информации, заперли дверь: сначала на ключ, а потом еще почесали специальную щелочку пластиковой картой.
В столовой было, как всегда, немноголюдно. Дитятковский и Оффченко взяли оранжевые подносы, поставили их на сверкающие сталью рельсы и стали выбирать кушанья. Дитятковский взял себе салат, а Оффченко – запеканку. Впереди дымилось горячее, и повариха в чине сержанта уже приветливо улыбалась, готовая погрузить поварешку в пестрый гороховый суп.
– Ну, а если серьезно? – настаивал Дитятковский.
Оффченко не хотелось сбиваться на пафос. Он немного подумал, вздохнул и печально сказал:
– Я бы застрелился.
– То-то же, – строго отозвался товарищ. И добавил: – Откровенно говоря, сам я предпочел бы скончаться бездетным в июле 1914 года, в возрасте 80 лет. Впрочем, лучше в 1916-м… Глубокому старику приятно видеть, как все вокруг проваливается в ту же могилу.
Набрав разной снеди, они устроились за угловым столиком, откуда лучше просматривалось помещение: сделали так машинально, по многолетнему обычаю. Оффченко погрузил ложку в суп, поболтал, подул, попробовал и недовольно отвалился: горячо.
– Не тех ты боишься, если начистоту, – сообщил он, придвигая запеканку.
– Не тех? А кого же бояться?
– Покойников. Как полагается. Вдруг они наберут силу? Такую, что не спровадишь обратно?
Дитятковский пренебрежительно махнул бумажной салфеткой, которой протирал вилку.
– Что за глупости! Дело техники. Ничего потустороннего нет. Мы по-прежнему имеем дело с материей, только очень тонкой. Бери пример с Голливуда: они уже давно внедряют мысль, что нет ничего невозможного – были бы чуткие приборы. Настроил радио, поймал призраков, а то и Господа-Бога. Конечно, это подается очень примитивно, но товарищи движутся верной дорогой. Вызовем, разберемся и спровадим – дело техники.
– Твоими бы устами… –