Аппендикс. Александра ПетроваЧитать онлайн книгу.
пространстве кривого зеркала? Ведь для нас этот распад начался намного раньше. Знание чужого нас, конечно, обогащало, но мы были все же скорее существами двойного отсутствия, чем двойного присутствия. О, мы понимали и тех, с кем жили раньше, и тех, с кем жили сейчас. Но они-то нас не понимали! Ни те ни другие.
Он не обломок, а потомок Децебала, – возразил Флорин.
Странно, что он так противился признать, что был обломком. Ведь это было очевидно. Если он действительно был в родстве с тем доблестным воином, его предки были не из самых видных и смелых, иначе бы они не спаслись от этнических чисток, устроенных Траяном, а были бы убиты в бою или перевезены в Рим, чтобы пройти под триумфальной аркой с цепью на щиколотке, а потом сгинуть в подвалах Туллианской тюрьмы.
– Ну и заодно – какого-нибудь римского солдата или даже всадника-колонизатора, переселенного в Дакию, – продолжал хвастаться он. – Уже само название его национальности напоминает об этом. Он, возможно, гораздо больший римлянин, чем все эти римцы вокруг, которые его шпыняют.
– Нет, ну кто они вообще такие? Как любая столица, это же город приезжих. Мы все здесь приезжие. И все мы – римляне. В этом городе уже в древности практически не было не только римлян, но даже италийцев! Возможно, в сотне из них спят гены древних греков, евреев, каких-нибудь финикийцев, хотя более правдоподобно, что они – продукт норманнов Роберта Гвискара[28], которые в пылу устроенного ими пожара обрюхатили всех девчонок подряд. Или еще хуже – ландскнехтов, лет пятьсот назад изнасиловавших половину женского населения. Или, может, они отпочковались от готов, вандалов или панонцев, которых сами же по школьной программе называют варварами, но еще более вероятно – они происходят от тысяч пьемонтцев, понаехавших в новую столицу вместе со своим корольком всего лишь сто пятьдесят лет назад. Не менее похоже на правду и то, что они дети и внуки южан, бежавших в поисках лучшего в пятидесятые годы. Тогда в своих бараках у акведука счастья[29] они были такими же челюскинцами, как сегодня румыны и прочие. Но Рома[30], импозантная старушенция, кошачья говнолизка, взбалмошная нимфоманка, которую они все выдают за непорочную девицу, только и рада связям на стороне. Это ее омолаживает, ее суть – слияние, а не отторжение, Рома никогда не смотрела на цвет кожи. Ведь не пицца же и паста объединяют этот народ! И уж точно не язык и не какие-то культурные ценности. Даже не все здесь читают Дьаболик[31], кажется, лучшее, что есть в этой стране. Всех объединяет как раз отсутствие общих корней.
Я тоже не читала Дьаболик, но подумала, что, несмотря на региональное разнообразие, никакой другой народ не представлялся мне таким единым или даже однообразным в своих симпатиях и антипатиях, тиках и увлечениях, которые казались прямым продолжением духа прошлых, порой античных, веков. Найти настоящего римца, такого, как требовалось, – хотя бы в седьмом поколении, было непросто, но сам город подгонял под себя тех, кто в нем оказался и автоматически считал себя потомком великих.
Кроме изысков стола,
Роберт Гвискар (1025–1085) – норманнский воин-наемник, возведенный папой в титул герцога Апулии, Калабрии и Сицилии.
Игра слов. Намек на водопровод Феличе (acquedotto Felice), проведенный в 1588 году папой Сикстом V (в миру – Феличе Перетти) на основе древнеримского акведука. В 60-х годах XX века вокруг руин античных стен создалось большое барачное поселение с постройками из кирпича и дерева без электричества, газа и канализации.
Roma (ж. род) – Рим.
Дьаболик – персонаж комиксов, придуманный Анжелой и Лучаной Джуссанти в 1962 году. Стал бессменным и одним из самых популярных героев жанра комикса.